___
Теперь, от милой в отдаленьи,
Воспоминаньем лишь живёшь;
Вздохнешь, а сердцу в облегченье
Слезу горячую прольёшь.
___
Бывало, мне лишь царедворцам
Стихи хотелось посвящать;
Я думал, славу стихотворцам
И дюжинным доставит знать!
___
Теперь я славы сей не знаю,
Вельможам лести не пишу;
Отраду в дружбе обретаю
И дружбе труд сей приношу.
__________________
18
Заглавие к моим сочинениям
Ну как назвать? Мои безделки,
Мои творенья мелки,
Моё и сё и то
О гордость! Что мой труд? Героев труд ничто.
_________________
19
Письмо Русского Солдата
Милостивый государь!
Вышеупомянутое ваше снисхождение облегчает чадолюбивое моё сердце я буду посылать вам в школу моих малюток без сомнения должен я признаться (хоть и отец), что есть между ими негодяи; в таком разе, если после порядочного исправления вы увидите, что они никуда уже не годятся, то прошу возвратить их в родительский дом, где я найду для них занятие в укромном месте. Без шуток посылая при сем несколько плодов моего досуга, я признаюсь, чти они писаны наскоро и как случалось; я иногда так занят или ленив, что и переписать самому не хочется. Смею вас просить, милостивый государь! Если вам угодно будет что-нибудь из посылаемого при сем поместить в вашем Журнале, возьмите на себя труд пересмотреть то критически, и, если нужно, переменить или поправить. Верьте моей чести (это у меня страшная клятва), верьте, говорю, что это для меня будет крайне приятно. Например: последний стих в «Свидании Марса с Венерою» переменён, но так прекрасно, что мысль, которая была прежде очень темна, объяснилась; кажется, теперь всякий угадает, что благоразумием можно приобрести другой пояс. Я слышал от некоторых строгих критиков, впрочем, сведущих и благоразумных, что эта пиеса слишком вольна неправда: всё, что могло бы оскорбить тонкое чувство, здесь скрыто девушки иногда читают, а чаще слушают и не такие аллегории. Да! кстати Демокриту советовали не быть зубоскалом что ж значит зубоскал? кто смеётся сам не знает чему, и не только не забавен, но несносен кого ж слушают с удовольствием смеются, видя его смеющимся и тот, кто аккомпанирует ему, не из сволочи (разумея здесь все классы сволочи), тот не зубоскал, а Демокрит. Сделайте милость, поместите дли этих господ в вашем Журнале Плачь Иеремии:* журналисту нужно всем угодить. Между тем, я боюсь наскучить вам, хотя не рассуждениями, но длинным саженным письмом, итак, кончаю засвидетельствованием искреннего солдатского почтения.
Ваш, милостивый государь, покорнейший слуга
Р. С.
P. S. Посоветуйте мне я имею намерение писать свои мысли в солдатском вкусе о журналах и здесь открываю вам первую мысль журналы не должно судишь слишком строго довольно, если они нравятся нам в ту минуту, когда их читаем зато они дёшевы но сколько прекрасных вещей извлечено из журналов.
Мая 1-го дня.
__________________
Пиесы Русского Солдата
20
Нельзя без предисловия
Что пасквили писать и подло и бесчестно,
То всякому известно.
Когда закон гласит,
Что личность неприкосновенна,
Чия рука толь дерзновенна,
Чтобы закон сей преступить?
Напротив, искони позволено в сатире,
Смеша честных людей, осмеивать порок
И всё, что глупого ни есть в подлунном мире,
В забаву для одних, а для других в урок.
В ней личность каждого и имя безопасны:
Гордец, скупой, подлец и плут
Издателю очень приятно будет, ежели Журнал его в следующей связке украсится мыслями Русского Солдата насчёт журналов. Маслович.
Сердиться могут ли, когда точь-в-точь найдут,
Что все поступки их с сатирою согласны?
Да если бы никто из авторов не смел
Описывать того, что делается в свете,
То должно б на ковре (как в сказках) самолете
Отыскивать предмет за тридевять земель.
Не с притязания, чтоб быть в числе поэтов,
Я взялся за перо ох! нет избави Бог!
Тогда бы худшего из всех земных предметов
Я выбрать для себя не мог.
Благодаря судьбу, кусок имею хлеба,
Начто же мне тащить насильно музу с неба?
Писателей плохих и так довольно есть,
Умножить их число велѝка ль будет честь?
Но только и себе, и вам, друзья, в утеху
Сатиру напишу я на себя для смеху:
___________
Лекарь сам к себе
Итак вот с лишком тридцать лет,
Как злая мачеха природа
Меня, несчастного урода
Пустила в белый свет.
Зачем? того не понимаю
Но только твёрдо знаю,
Что Сидор, Карп, Илья,
И грешный Савва, сиречь я,
Все вышли из живой утробы,
А после, рад или не рад,
Нас всех положат в гро̀бы,
И кончится тем маскарад.
Но в этом маскараде,
Бог знает почему,
К несчастью моему,
Я, кажется, всегда в дурацком был наряде.
Как так?
Вот как:
Покойной мой отец, для вечной нам обиды,
Один из всей родни взялся̀ петь панихиды,
И сам раскаялся, хоть поздно, наконец.
Но удивляйтеся судьбы моей капризам:
Быв от рождения врагом священным ризам,
Я твёрдо положил пуститься братьям вслед,
Которые давно на поле чести смело
Взялись за рыцарское дело
(Чем занималися и прадед мой, и дед).
Но замыслам моим и рыцарству в награду,
Не сам ли чёрт отдал меня à la Санградо.*
И, вместо шпаги дав ланцет,
Велел опустошать весь свет.
Ах, лучше б я служил обедни,
Страдали б меньше люди бедны!
Бесспорно славен Гиипократ,
И медицина также в моде,
Когда излишество в народе;
Но ах! я чувствую, что лекарь смерти брат: