Но Вайте повезло: он подружился в концлагере с наследным принцем Сиама. Когда в один прекрасный (для Вайты) день в Дахау проходила английская инспекция, члены которой решили освободить наследного принца, сиамец замолвил словечко за товарища по несчастью. К просьбе принца прислушались, и вскоре оба вышли за колючую проволоку, и более их пути никак не пересекались.
Впрочем, Вайта, возможно, оказался бы на свободе и без протекции наследного принца. К нему, как выяснилось позже, присматривались сразу три спецслужбы Франции, Англии и США: им требовался человек, которому по силам было бы взяться за дело в буквальном смысле континентального масштаба переформатировать подзабытый в годы войны суперпроект под названием «Интермариум».
От моря до моря
Идея польского маршала натолкнулась на резкий протест СССР и всех западных держав, за исключением Франции. А вскоре война вытеснила «Интермариум» с повестки дня: государства, которые должны были стать членами суперконфедерации, оказались в зоне влияния либо Советского Союза, либо нацистской Германии.
В очередной раз ситуация изменилась в 1945 году, когда рейх был повержен. Мировые позиции СССР становились все прочнее. Боязнь советской идеологической и, возможно, территориальной экспансии реанимировала идею «Междуморья» в странах, которые еще недавно были нашими союзниками по антигитлеровской коалиции. Наступали зябкие, скользкие и опасные годы холодной войны.
Кандидат устроил всех
Во время Второй мировой войны, будучи близким к национал-социалистической «Партии скрещенных стрел», Вайта публиковался в газетах фашистского толка, разил острым ядовитым публицистическим пером коммунистов, евреев, американцев и всех, кто не нравился Гитлеру и профашистским властям Венгрии. Из Вены его часто отправляли со специальными и секретными миссиями в Берлин, Стамбул и балканские страны, которые в то время активно сотрудничали с немцами. Вхожий во влиятельные круги, он умело добывал информацию во время вечеринок и светских раутов.
В конце войны Вайта занял должность консула в Вене. Главными его задачами стали вывоз из Венгрии промышленного оборудования и прокладка путей для беженцев тех венгерских бизнесменов и аристократов, кого страшил приход Красной Армии. Вайте удалось отправить в Германию 7000 железнодорожных вагонов, загруженных машинами и заводскими конвейерными линиями, и вывезти многих венгерских буржуа. Вывезенное из Венгрии оборудование весьма кстати пришлось после войны и союзникам, и нам: часть его ушла в СССР по репарации.
Связи у Вайты были обширные, и после чудесного освобождения из концлагеря он пристроился в Ватикане, в службе помощи беженцам, которую курировал епископ Алоиз Худал. Возглавлял эту службу отец Тибор Галлус, а оформлением виз для беженцев в Аргентину и Канаду занимался отец Ференц Луттор. Со всеми ними у Вайты сложились хорошие отношения, что впоследствии ему пригодилось. Обзавелся Вайта и крепкими связями с иерархами Ватикана, а также с кардиналами европейских стран.
Все это время, надо полагать, за ним наблюдали со стороны, и вот наступил день, когда ему последовало предложение, от которого он не смог отказаться. Сначала с ним беседовали сотрудники французской и английской разведок, позже к вербовке присоединились
Шум-лаковский не последние люди во всей этой истории. Ништор венгерский богослов, писатель, издатель, некоторое время после войны живший в Испании (в рапорте его называют главой пресс-службы Ватикана, однако документальных подтверждений того, что он какое-то время занимал этот пост, нет. А. К.). Шумлаковский близкий помощник Вайты и его старинный друг. Он родился в России и в 1920-х годах некоторое время занимался журналистикой в Киеве, а в годы Второй мировой войны был министром польского правительства в изгнании, которое базировалось в Лондоне.
Работавший, помимо французской и американской, и на английскую спецслужбу, Вайта вовсе не был смущен анти-британскими настроениями испанцев. Достаточно было, что они помогали ему на этом этапе а дальше будет видно. Он вел активную переписку с послом Польши в Ватикане Ка-зимежом Папе, который всячески поддерживал своего друга Ференца. Теплые письма с дружескими советами слал ему бывший посол Словакии в Ватикане Карол Сидор, а также многие влиятельные лица высокого уровня, которые в свое время ориентировались на «Интермариум», а теперь постепенно вовлекались в новый проект.
Вскоре при поддержке испанских и французских властей и при содействии Ватикана (в том числе финансовой), начали вырисовываться контуры новой организации. Под руководством Байты возникли ее филиалы в Инсбруке, Фрайбурге, Париже, Боцене, Риме. В эту сеть были вовлечены в значительной мере члены ордена иезуитов, которые в качестве агентов Ватикана действовали в государствах, попавших под контроль СССР после Второй мировой войны.
9 января 1948 года в рапорте сотрудника ЦРУ приводится отчет «источника», имя которого не раскрыто, о его встрече с Вайтой, Ништором и Шумлаковским на квартире последнего Монсеньор HИШТОР рассказал о своем пребывании в Риме, где, по его характеристике, сложилась ситуация, крайне опасна для антикоммунистических иностранцев-европейцев, особенно венгров. Он заявил, что в течение последнего месяца было сове шено восемь похищений его соотечественников в пределах самого Рима и что русские службы становятся все смелее с каждым днем. Г-н БАЙТА сообщил мне, что в соответствии с планом все трое присутствующих призвали министра иностранных дел Испании обсудить вопрос о создании антикоммунистического восточноевропейского центра в Мадриде Г-н БАЙТА сообщил, что монсеньор НИШТОР будет вести будущие переговоры о «Континентальном союзе» вместе с г-ном ШУМЛАКОВСКИМ