Дневники графа и завербованный францисканец
Так 11 января 1944 года закончилась жизнь 40-летнего графа Галеаццо Чиано, который незадолго до казни был фактически вторым человеком в Италии после своего тестя Бенито Муссолини.
Муссолини, к этому времени глава марионеточной Итальянской социальной республики, молчаливо одобрил эту казнь. Дуче не мог простить зятю того, что тот оказался сред тех, кто отстранил его от власти в Риме. Новое правительство маршала Пьетро Бадольо неожиданно для Чиано отказалось от его услуг и, несмотря на его заслуги по свержению Муссолини, даже на некоторое время поместило графа под домашний арест. Более того еще и обвинило в причастност к злодеяниям Муссолини.
Чиано вместе с семьей в поисках убежища бежал в Германию. Но Гитлер тоже не проявил к нему расположения: фюрер знал, что Чиано в свое время настойчиво уговаривал Муссолини разорвать союз с Германией. В результате Чиано выдали властям Республики Сало, и вскоре граф оказался у расстрельной стены.
Накануне казни в камере Чиано всю ночь провела симпатичная 25-летняя женщина, бывший секретарь графа, а по совместительству агент немецкой разведки под псевдонимом Фелицитас. Настоящее ее имя Хильдегард Битц Она ночь напролет читала ему вслух философские диалоги Сенеки-младшего, тем самым и утешая, и одновременно подбадривая обреченного на смерть, а он в знак благодарности подарил ей великолепный серебряный брегет. Красиво и романтично. Впрочем, во время трогательных ночных сцен Фелицитас не только скрашивала последние часы жизни графа, но и пыталась выполнить задание своего куратора Вильгельма Хёттля узнать, где спрятаны дневники Чиано.
В них, как считали в рейхе, были очень ценные свидетель ства. С 1936 по 1943 год Чиано, занимавший пост министра иностранных дал, а потом посла Италии в Ватикане, вел дневники ежедневные кабинетные записи. В них раскрывалась закулисная подоплека многих предвоенных и военных событий в Европе, давались характеристики крупным политическим фигурам. Вот, например, запись от 27 апреля 1942 года:
Длинная речь Гитлера. Высказаться насчет нее трудно, ибо теперь все его речи более или менее похожи друг на друга. Больше, чем о чем-либо ином, он говорит о прошлом: как и почему зима в России была такой суровой и как он с ней справился, но в его речи отсутствует даже намек на то, чего все ожидали: когда же прекратится война. Напротив, он заявил, что принимает все подготовительные меры, чтобы встретить новую зиму на русском фронте с лучшим оснащением. Затем он потребовал абсолютные полномочия в отношении немецкого народа. В сущности, он их уже имеет, но это торжественное заклинание вызвало у всех мысль, что положение внутри Германии нуждается в строгом контроле. В целом речь эта имела в Италии угнетающее воздействие, между тем как Муссолини назвал ее «хорошей и сильной»
30 апреля 1942 года Чиано оставляет в дневнике такую запись:
Если удастся захватить ее нефтяные источники, Россия окажется на коленях. Тогда британские консерваторы, да и сам Черчилль (а он, в конце концов, человек разумный), сделают все, чтобы спасти что можно, оставшееся от дряхлой империи. Таковы слова Риббентропа. А если все пойдет не так? Если англичане со своей твердолобой головой будут продолжать воевать и дальше, что делать тогда, чтобы выбраться из всей этой истории? Самолеты и подводные лодки, говорит Риббентроп. Он возвращается к своей формуле 1940 г. Но тогда она хорошего результата не дала, от нее отказались, а теперь ее снова вытаскивают на свет божий, хотят снова предложить нам как панацею, после того как от нее премило отделались. Меня это убеждает мало, и я говорю это Риббентропу
В дневниках наблюдательный и, надо отметить, неплохо владевший пером Чиано
запечатлел высказывания, настроения, мотивы поведения и даже оговорки людей, влиявших на развитие событий тех лет: Адольфа Гитлера, короля Италии Виктора Эммануила III, министра иностранных дел Германии Иоахима Риббентропа, папы римского. В дневниках есть записи, касающиеся послов разных стран в Италии и Ватикане, военных, гражданских, партийных руководителей.
В том, чтобы заполучить дневники Чиано, были заинтересованы немецкие элитные круги. Они считали, что в записях много компромата на гитлеровских бонз, и это может стать инструментом их шантажа; кроме того, в СС и СД полагали, что с помощью дневников можно будет «держать на крючке» итальянских мятежных генералов, перешедших на сторону союзников по антигитлеровской коалиции.
Но в последнюю перед казнью ночь графа Битц-Фелицитас так и не смогла добыть нужную информацию. Чиано был тронут ее поддержкой, но держал себя в руках и ничего не рассказал о своих дневниках.
Хёттль был крайне недоволен. Он занялся поиском новых решений задачи. Вскоре к нему поступила оперативная информация из Швейцарии, что дневники находятся там. Выяснилось, что за три дня до казни мужа в нейтральную Швейцарию тайно сбежала графиня Эдда Чиано любимая дочь Муссолини и жена (вернее, теперь уже вдова) графа. Она, по некоторым данным, облачилась в простую одежду крестьянки и перешла границу неподалеку от Милана с фальшивыми документами, приготовленными заранее на «черный день». Дневники мужа были зашиты ею в поясе и спрятаны под платьем. В этом рискованном походе ее сопровождал старый друг лейтенант военно-воздушных сил Италии Эмилио Пуччи.