Он что, пытался подкрасться к ней? Похоже на то.
Откинувшись назад, она притворилась, что отдыхает, и продолжила говорить с Тузом.
Слушай, у меня не так много времени. Я еще посмотрю карты, но уверена, что наш единственный шанс это пробраться внутрь и подключиться к базе данных. Если каждый экран в городе покажет правду о том, как ужасен мой отец, начало будет положено.
«А ты кровожадная. Мне нравится».
Это месть, ответила Аня. И это было правдой.
Месть за все годы, когда она из-за отца чувствовала себя ничтожеством, пустым местом. Она отомстит отцу, даже если от этой мысли что-то внутри болезненно сжималось. Как сказал ундина, она скорбела по матери, которой у нее никогда не было, и по отцу, который мог бы быть лучше. Эта боль никуда не уходила.
Взвесь за окном взметнулась, и к стеклу кинулось что-то темное. В ту же самую секунду Аня резко вскочила, растянула за спиной одеяло, чтобы сделать себя визуально больше, и с оскалом на лице кинулась к окну, подражая его движениям.
Дайос замер по ту сторону стекла, ярко вспыхнув и растопырив плавники от удивления. Очевидно, он и правда пытался ее напугать.
Сбросив одеяло, она с широкой улыбкой помахала ему рукой.
Нахмурившись, он растопырил перепончатые пальцы в ответном жесте, но даже не пошевелился, пока она не показала пальцем на вход, через который он заплывал в ее владения.
Битси высветила ярко-красные буквы: «Опасность».
Да не. Аня махнула рукой и повернулась к отверстию. Как по мне, так он вообще
не опасен.
Дроид недовольно уставилась на вынырнувшего ундину. Он все еще смотрел на нее со странным выражением, которое она назвала бы гордым, если бы не знала его.
Плюхнувшись на пол перед ним, Аня поняла, что не может перестать улыбаться.
Напугала я тебя?
Ни капли.
А выглядел ты немного напуганным.
Плавники на его шее приподнялись и вернулись обратно с громким хлопком.
Я не был напуган.
Она пожала плечами:
Ну, как минимум, ты удивился.
Не стоит угрожать другим существам, особенно если они больше тебя. Они могут принять такое поведение за вызов.
Аня закатила глаза:
Думаю, никто не увидел бы в этом вызов. Зато если на меня кто-то будет охотиться и вдруг поймет, что я куда крупнее, чем он ожидал, то его замешательство даст мне фору.
В жабрах у него тихо зарокотало, но он неохотно кивнул головой.
Не стоило так гордиться, что она его впечатлила. Особенно учитывая, что на этот раз Дайос пришел с пустыми руками. Обычно он приносил ей еду или какой-нибудь подарок, сегодня лишь смотрел на нее своими глубокими темными глазами. Аня начала подозревать, что он вот-вот скажет что-то, что ей совсем не понравится.
Он уже открыл рот, но она поспешно его перебила. Зачем? Сама не знала. Ее здесь все устраивало, и она совершенно не хотела знать, что может измениться.
Можно тебя потрогать? вырвалось у нее прежде, чем она сама себя услышала.
Что?
Ну, ты меня трогал. Она коснулась пальцами кончиков своих волос. И я просто Ну, никогда раньше не была так близко к ундине. И сомневаюсь, что еще раз буду, когда все это закончится.
Он чуть нахмурился со странным, почти человеческим выражением, от которого она затаила дыхание.
Ты совсем меня не боишься, да?
Ане пришлось с силой прикусить губу, чтобы не улыбнуться.
Да не особо, да.
И почему? Он подплыл ближе, на расстояние вытянутой руки.
Ну У меня нет ни одной причины тебя бояться.
Она тоже придвинулась ближе, почувствовала идущий от его кожи холод.
Я похитил тебя.
Потому что я этого захотела. Аня все-таки улыбнулась, когда он закатил глаза. Что? Это правда! Ты серьезно думаешь, что смог бы выскочить из воды, затащить меня в бассейн и успеть убраться оттуда, когда все пушки в городе были готовы меня защищать?
Всего одно движение хвостом, и вот уже Дайос навис над ней.
Внезапно он оказался очень близко. Капли воды с его плеч капали ей на грудь и впитывались в одеяло.
Да. Думаю, я вполне мог бы так сделать.
Ох, как же ей должно было быть страшно. Надо было сжаться под ним в комок и молиться, чтобы он не решил полакомиться человечиной.
Вместо этого Аня подняла руку и провела пальцами по плавникам сбоку от его лица.
Что это такое?
От нее не укрылось, что он чуть закатил глаза. Ему нравилось ощущение ее пальцев на этих оборочках, на удивление нежных и мягких. Казалось вполне естественным обхватить одну из них средним и указательным пальцами. Стоило слегка сжать ее, и все плавники на его голове вдруг встали дыбом и задрожали.
Его лицо дернулось, а слова отдались вибрацией в ребрах.
Это мои жабры.
Ой. Она нахмурилась, опуская взгляд по мощной шее и впечатляюще широкой груди. На его ребрах темнели тонкие линии, сквозь которые едва виднелись такие же тонкие мембранки. Я думала, жабры у тебя вон там.
Она протянула руку, чтобы потрогать и их тоже, но он схватил ее за запястье. Подняв глаза, она была готова поклясться, что в его взгляд вернулся голод. Перепонки между пальцами коснулись ее ладоней такие же мягкие, как жабры.
У меня всего по два, сказал он таким низким голосом, что отзвуки задрожали в ее теле.
Два? Она нахмурилась, переводя взгляд между двумя наборами жабр. И легких тоже в два раза больше? Ты можешь дышать воздухом?