Скоро Блэк прислал письмо, в котором говорил, что отправил несколько прошений в разные суды, чтобы Гарри не допустили к участию. Также Сириус писал, что подал прошение в Попечительский совет с целью смещения Дамблдора с поста директора, что ради этого он даже перекинулся парой слов с Люциусом Малфоем, которого не мог терпеть.
Гарри же написал крестному, чтобы тот не трогал Дамблдора, потому что без него Хогвартс превратится в "незнамо что". Гарри написал также про Гермиону и попросил, чтобы Блэк везде упоминал и Грейнджер, так как больше никто в целом мире не смог бы ей помочь, кроме них.
Гарри ждал ответов, а меж тем время продвигалось к первому состязанию, и только они с Гермионой были удручены своим участием в Турнире.
Когда объявили чемпионов Шармбатона, Гарри видел, как остальные француженки рыдали, что выбрали не их. А Виктор Крам, похожий на нахмуренного ворона, не подавал виду, словно участие в Турнире для него не труднее, чем сыграть в матч по квиддичу с дилетантами.
В конце недели, спросив разрешения у Дамблдора, Гарри с Роном и Гермионой отправились к Хагриду, чтобы хоть немного унять тревоги и просто поговорить с другом.
Заходите, заходите, приветственно пригласил Рубеус, открывая друзьям дверь. Это кто же вам так удружил-то?
Гарри скинул мантию и плюхнулся на стул, который стоял ближе к камину.
Никто не знает, сказал Гарри удрученно. Так ты веришь, Хагрид, что мы не бросали свои имена в Кубок?
Естественно, ответил добрый Хагрид и тепло улыбнулся Гарри и Гермионе. Я же вас с пеленок знаю! Вы же не полезли бы ради славы и денег в такой переплет, никак нет!
Спасибо, Хагрид, слабо улыбнувшись, ответила Гермиона. Только это не так.
В смысле? спросил Рон.
Хагрид, наливающий всем чай в огромные красные в белый горох кружки, чуть не обронил чайник.
Я хотела принять участие в Турнире, совсем тихо сказала Гермиона. Потому что... потому что... влюбилась.
Гарри посмотрел на подругу, и его челюсть плавно и медленно отъехала вниз, а судя по выражению лица Рона, с ним произошло примерно то же самое.
Это ж в кого надо влюбиться, чтобы жизнью рискнуть? спросил Хагрид.
В Крама? сухим голосом спросил бледный Рон.
В Снейпа, сказала Гермиона и закрыла лицо руками.
Гарри, который знал об этом увлечении подруги, посмотрел на Хагрида, и у него в груди почему-то зашевелилось нехорошее предчувствие.
Это началось на третьем курсе после бала! плакала Гермиона. И он так изменился. Он стал добрым! А я потеряла голову. И еще это Рождество! Я думала, приеду после летних каникул в школу и все будет хорошо, но нет! Он летом развлекался с какой-то там кралей, а меня в упор не видит!
Гермиона разрыдалась.
Хагрид поставил чайник на плиту и положил свою огромную сильную руку на её плечо.
Ты не права, Гермиона, сказал Рубеус. Ты одна из самых красивых девушек в школе! И самая умная, это
уж точно!
Не расстраивайся, Гермиона, сказал Гарри. Я знаю, что такое безответная любовь.
* * *
После столь тяжелого вечера Гарри с удовольствием оказался в своей кровати и задернул полог.
Гарри лежал, но не мог уснуть. Спустя час Поттер услышал, как пришел Рон, лёг, как он сопит и проклинает Снейпа, а потом и мерное дыхание спящего друга.
Самого Гарри мучил вопрос, почему ему так больно от слов Гермионы. Да, она ему нравилась, но Гарри не думал о ней как о потенциальной спутнице жизни, да и вообще эти вещи мало его волновали в этом возрасте.
Так, незаметно для самого себя, Гарри уснул.
Гарри, приходи ко мне в восемь, после урока по уходу за магическими существами сказал Хагрид. Я покажу тебе кое-что интересное. И возьми мантию отца.
Хорошо.
Весь день прошел в ожидании.
Рон не разговаривал с Гермионой после её сообщения о любви к Снейпу, а сама она замкнулась в себе и была столь сильно расстроена, что стала поднимать руку на уроках для ответа второй, а то и третьей.
Когда наступил вечер, Гарри пришел под мантией к домику Хагрида и постучал в дверь, на ходу снимая мантию. Гарри чувствовал безмерную усталость, словно прошел месяц тяжкого труда, а не один учебный день.
Гарри, только тихо! сказал Хагрид и закрыл дверь. Иди за мной и накинь мантию.
Хагрид, ты причесался? И что это за цветок у тебя? спросил Гарри, увидев в руках друга ужасные некрасивые цветы, смахивающие на ядовитых тентакул.
Э-э, замялся Хагрид. Да так, ничего.
Хагрид быстро зашагал в сторону Запретного леса, Гарри еле успевал за ним. Полувеликан шел к карете Шармбатона и, быстро постучав, принялся ждать.
У тебя свидание? спросил Гарри, но Хагрид не ответил из кареты вышла мадам Максим, одетая в очень короткую юбку и спортивный топик, который подчеркивал ее прелести.
Олимпия, томным голосом растекся Хагрид, смотря мадам Максим в глаза и только в глаза.
Рубеус, столь сладко сказала мадам Максим, что у Гарри случился бы приступ диабета, если бы тот у него был.
Пойдем? спросил Хагрид.
Да, сказала Максим, но сперва...
Мадам Максим набросилась на Хагрида, жарко поцеловала его в губы и стала откровенно распускать руки.
Нет, нет, сперва в лес, хрипло дыша, сказал Хагрид. После этого все будет...