в припрыжку уносится к качелям.
Глава 39
Когда я вернулась в палату, то обнаружила, что мой слегка пожухший букет из двадцати пяти бордовых роз, торчит стеблями вверх из огромного мусорного пакета. Рассерженная женщина грохочет шваброй об металлические ножки кроватей. Лидия Сергеевна поднимает на меня встревоженный взгляд, а потом обратно утыкается глазами в книгу. Ксюша резкими движениями заправляет одеяло в казенный пододеяльник, а я стою и смотрю на все это молча, то и дело бросая взгляд на стебли обвязанные красной атласной лентой.
- Зачем вы это сделали? - подавив приступ ярости, обращаюсь к санитарке.
Я не ожидала от нее такого, она представлялась мне хорошей женщиной, просто уставшей и вымотанной тяжелой работой. За время пока я нахожусь в больнице, она дежурила трижды. Все было нормально. Она улыбнулась увидев цветы и мишку, и ничего не сказала против. Я сама отдала медведя Булату, чтобы не плодить лишних разговоров и шуток в мой адрес. Но цветы отдать не смогла. Чем они ей помешали? Женщина бросает в меня сердитый взгляд и продолжает молча орудовать шваброй.
- Меня выписывают сегодня. Я бы их забрала! - заглядываю в мусорной пакет. Мои алые розы лежат в банановой кожуре и скомканных салфетках и фантиках.
- Это больница! - слышу сердитый голос Ксюши. - Я аллергик и не обязана нюхать твой веник круглосуточно, - шипит она сквозь зубы, расправляя покрывало по кровати.
Больших усилий мне стоит подавить гнев плещущийся во мне словно лава. Если бы это была Лала, Люба или Рая, они бы уже схлопотали у меня по лицу. Сжимаю и разжимаю пальцы, обвожу взглядом палату, натыкаясь глазами на ведро с мутной водой. Нужно быть выше этого, Роза. Не стоит реагировать на выходку вредной завистливой девки. Обида не прекращает вытягивать из меня жилы, слезы подступают к глазам. Давлю в себе слабость. Молча начиняю собирать свои вещи.
- Тебя выписывают? - вкрадчивый голос Лидии Сергеевны, пронизан извиняющимися нотками. Ей то, за что извиняться? Не она ведь сунула мои цветы в мусорный пакет.
- Да, - коротко отвечаю я, выгребая из тумбочки личные вещи. Рассовываю их по пакетам.
- Ну вот и славненько, - ядовито произносит молодая соседка. - А, то я боялась, что из палаты выйти нельзя будет. Сиди и следи за вещами, - смотрит на меня с пренебрежением.
Санитарка выносит в коридор мусорный пакет. Нет, я не умею терпеть! Сдергиваю ее полотенце со спинки кровати и подхватив посуду, стоящую на ее тумбочке, плюхаю все это в ведро с грязной водой. Стало ли мне легче? Ни капельки. Но я не смогла справиться с собой. Пусть скажет спасибо, что я не вылила эту воду ей на голову.
- Ах, ты дрянь! - верещит Ксюша. - Вы видели!? Вы видели, что она сделала! - вопит на всю палату, обращаясь к Лидии Сергеевне. Я не слышу, что та отвечает ей, зато слышу непрекращающийся поток нецензурной брани мне в спину.
До чего же желчными и противными бывают люди. Совершенно не к месту, а может и наоборот к месту, вспоминаются сестры. Я не увижу Любу и Раю дома, зато Лала, наверняка не упустит возможности сделать мне лишнюю пакость. Уверена, что она по-прежнему обижена на весь мир и считает себя самой несчастной.
- Ты рано собралась, - мимо меня проходит Анатолий Георгиевич.
- Я в коридоре выписку подожду.
- Так домой не терпится? - не скрывая улыбки под пышными усами, доктор делает записи в историях, остановившись у стойки регистрации.
Неопределенно пожимаю плечами.
- Ну раз собралась, значит хочется, - вскидывает на меня взгляд. - Ладно, звони брату, пусть приезжает. Сейчас оформлю тебе выписку.
Одновременно с его словами, телефон вздрагивает в кармане. На лице невольно расцветает улыбка. Но обида из-за выброшенных цветов все еще плещется во мне не позволяя совладать с эмоциями. Медлю некоторое время, пытаясь успокоиться и не показать интонациями, что я чем-то расстроена.
Я словно зависимая дурочка почти без перерыва пялюсь в экран и жду дождаться не могу, когда же он снова напишет. Пока Тимур был
в дороге, наша переписка была беспрерывной. Потом сообщения стали приходить реже. Он был занят, а я изгрызла себе ногти и изжевала губы, пока ждала очередное его сообщение. После его соревнований мы болтали до поздней ночи, совершенно ни о чем, и не могли договориться, кто первым должен положить трубку. Он шутил, я смеялась. Постоянно вспоминал нашу первую встречу на озере и просил повторить ту ночь, только без перцового баллончика. Во вторник в палате появилась соседка и болтать стало уже не удобно. Но переписка все равно не прекращалась три ночи напролет. Тимур засыпал меня стикерами и смайликами, забавными видео, мои щеки болели от напряжения из-за довольной улыбки не сходящей с моего лица. Все мои мысли по поводу того, что нам стоит прекратить общение улетучились сами собой к вечеру воскресенья. Когда он снова заявился ко мне среди ночи, но только уже не через окно, а через двери смежного с хирургией, отделения травматологии.
По всей вероятности, медбрат и по совместительству, студент четвертого курса мединститута, неплохо заработал на желании Тимура провести еще одну ночь в моей палате. Мы снова смотрели кино, на этот раз я выбрала «Серебряные коньки», а Тимур очень весело комментировал проделки карманников, орудующих на улицах Петербурга позапрошлого столетия. Атмосфера Нового года и Рождества подарила мне надежду на то, что внезапно вспыхнувшие чувства не рассеются, а наоборот укрепятся при помощи расстояния. Захотелось верить в чудо и представлять какой яркой может быть наша жизнь если нам удастся сохранить эти чувства. На волне этих эмоций я поделилась с ним, что собираюсь поехать домой далеко не на несколько дней, а поступать планирую в следующем году. Тимур расстроился, но особого вида не подал. Сказал, что будет приезжать ко мне, а на Новогодние праздники вообще, выкрадет меня минимум на неделю. Наивный он, конечно Но пусть думает, что так и будет.