Бегло осматриваю их лица.
- Куда вы их дели? - переворачиваю шкатулки на туалетном столике. Сметаю их побрякушки на пол, а затем начинают выгребать из всех ящиков барахло. Распахиваю шкаф, вышвыриваю из него вещи. Девки верещат, но остановить меня не решаются. На их крик прибегает Лала. Она заглядывает в комнату. Резко оборачиваюсь на нее. Это ж надо быть такой отбитой? В ее ушах покачиваются серьги мамы. В пару широких шагов, оказываюсь у двери и не позволив ей смыться, дергаю за сережку.
***
- Вы не дочери Вы мое наказание, - рассерженным голосом произносит отец. Мы стоим перед ним выстроившись в ряд по росту. Я в этой шеренге первая, а Лала последняя. Ее ухо заклеено пластырем, я его ей порвала. Вторую сережку она к моему удивлению, решила снять самостоятельно. - Все сдают телефоны, планшеты и золото.
На слове «золото» сестры начинают поскуливать. Я сжимаю в пальцах золотые обручи и отрицательно качаю головой.
- Забирай все, но их я не отдам.
- Роза, в моей семье все равны!
Все присутствующие здесь знают, что это не так. Но в этот раз отец протягивает руку, требуя у меня серьги.
- Дадо, - использую я запрещенный прием. Иногда я делаю исключение не только бабке.
Он подхватывает мою руку разжимает пальцы и отбирает серьги. На сей раз не сработало... Отец действительно охладел ко мне. Уверенность в том, что не видать мне учебы, окончательно пускает корни в моей душе. Как можно быть такой наивной, Роза?
Глава 3
- Роза, не до тебя, - отодвигает меня за плечи в сторону.
Иду вслед за ним.
- Булат, она два дня ничего не ест, - обгоняю его и снова преграждаю путь.
- Ты вообще слышишь меня!? Я сказал тебе, что мне некогда!! - повысив голос почти до крика, обходит меня снова.
На кухне бабка ругается на Любу, Раю и Лалу. Вообще, я тоже должна быть там. Но у меня есть другие дела, кроме как слушать ее бухтение по поводу и без повода. Сегодня какой-то сумасшедший день. Азу положили в больницу на сохранение. Шутка ли седьмого носить, когда шестому едва полтора года исполнилось. Да еще и наша утренняя перепалка с Лалой, а потом инцидент с серьгами. Я с трудом дождалась вечера. Надеялась, что хотя бы Булат принесет мне хорошие новости. Но ему в последнее время вообще ни до кого. Ходит злой и гавкает на всех, включая меня. Отец его даже не одергивает. Мне порою кажется, что и смотрит он на него как-то виновато.
- Да чего вы такие безрукие!? - орет на девок бабка под звон разбивающейся посуды. - Роза! Тебе нужно особое приглашение!! - слышу в свой адрес, но все равно следую по пятам за братом.
- Я скоро приду, - бросаю ей даже
не оборачиваясь.
- Роза! Дрянь неблагодарная! - высовывается в дверной проем. - Хоть, что-нибудь сделай! Матери в доме нет. Так что, всем голодными теперь оставаться? У нас здесь нет прислуги. А ты не английская королева. Забар!! - это она уже отцу. Далее ее монолог звучит на цыганском. И снова я не благодарная бессовестная хабалка. Как моя мать... Последнюю фразу она повторяет, с особой ненавистью и не дождавшись ответа ни от меня, ни от отца с силой хлопает дверью.
Не понимаю к чему она все это говорит. Аза никогда не была здесь хозяйкой. Полноправная хозяйка в доме, как раз-таки бабка. Она всем заправляет, решает, что из одежды детям необходимо, какие продукты покупать и что подавать к столу. Она заправляет домашними финансами, кому-то зажимая содержание, а кому наоборот увеличивая. Лично я никогда не получала от нее денег на собственные нужды. У меня лет с тринадцати есть карта, выданная мне отцом. Я никогда не злоупотребляла его щедростью. Всегда покупала только необходимые вещи, но последние полгода вынуждена хитрить. По договоренности с девочками, у меня все же есть несколько школьных подружек, я трачу деньги с небольшой хитростью. Девочки покупают себе что-нибудь из одежды, обуви, средств личной гигиены, я расплачиваюсь, а они отдают мне наличные. Таким образом не потратив почти ни копейки на себя, я отложила некоторую сумму. К счастью отец не интересуется моим гардеробом и деньги списанные маркетплейсами и магазинами его не интересуют. Главное не попасть ему на глаза в каком-нибудь неподходящем для цыганской девушки наряде. Хорошо, что мое монашеское одеяние вполне его устраивает.
Булат хлопает дверью своей комнаты у меня перед носом. И я понимаю, что пора брать ситуацию в свои руки. Никто здесь не собирается лечить Мирай. Все как с ума посходили, бьются током на расстоянии и плюются кислотой.
На всякий случай, стучу костяшками пальцев по дверному полотну и не дождавшись ответа иду к себе. Выходить через главный вход неразумно. Поэтому я переодеваюсь, беру небольшую сумму денег и направляюсь к заднему. Там у меня как раз, и дырка в заборе имеется, и припрятанный фонарик. Жаль нет теперь у меня телефона. Ну да ладно. Скажу конюху, что забыла. Не откажет же он мне в небольшой услуге.
На цыпочках прохожу мимо отцовского кабинета. По ту сторону двери продолжает раненой вороной каркать бабка. Крадучись спускаюсь в подвал, толкаю дверь. Заперто Обычно ключ торчит в замочной скважине, но сегодня его почему-то нет. Приходится вернуться назад. Чувствую себя шпионкой-невидимкой, по стеночке передвигающейся по дому. В доме как обычно суета. Но на меня, по-моему, никто не обращает внимания. В комнате у меня есть дубликаты всех ключей. Есть даже ключ от отцовского кабинета.