Питер был уязвлён. Он жертвовал собой ради этого глупого полицейского, а у человека даже не хватило воспитания, чтобы это оценить. Однако будить его не было никакого смысла. Питер устрашающе зевнул и сел.
В половине седьмого спящих разбудил лакей. Если он и был удивлен, увидев своего хозяина в очень странном наряде, дремлющим в холле в компании рослого полицейского, то был слишком хорошо вышколен, чтобы даже мысленно осудить этот факт. Он просто убрал поднос. Слабый звон стакана разбудил Питера, который всегда спал чутко как кошка.
Привет, Уильям, сказал он. Я проспал? Сколько сейчас?
Без двадцати пяти семь, милорд.
Примерно то, что надо. Он вспомнил, что лакей спал на верхнем этаже. На западном фронте без перемен, Уильям?
Не совсем спокойно, милорд. Уильям позволил себе небольшую улыбку. Молодой хозяин очень оживился около пяти. Но всё прошло удовлетворительно, как я выяснил у медсестры Дженкин.
Медсестра Дженкин? Эта молоденькая? Не позволяй себе увлечься, Уильям. Пожалуйста, легонько ткни констебля Бёрта в рёбра, хорошо? У нас с ним общее дело.
В Меррименс-Энд начиналась утренняя жизнь. Из тупика, звеня приехал молочник, в верхних комнатах зажёгся свет, руки отдёргивали занавески, перед номером 10 девушка уже мыла ступеньки. Питер оставил полицейского в начале улицы.
Я не хочу, чтобы первое моё появление было с официальным сопровождением, сказал он. Подойдёте, когда я позову. Как, между прочим, зовут покладистого джентльмена из номера 12? Я полагаю, что он может оказать нам некоторую помощь.
Мистер О'Халлорэн, сэр.
Полицейский смотрел на Питера с надеждой. Он, казалось, оставил инициативу и всю свою слепую веру сосредоточил на этом гостеприимном и эксцентричном джентльмене. Питер, ссутулившись, прошёл вдоль по улице, засунув руки в карманы брюк, а потёртую шляпу натянув на самые глаза. Около номера 12 он приостановился и исследовал окна. На первом этаже они были открыты, дом бодрствовал. Он прошёл по ступенькам, бросил быстрый взгляд на откидной клапан почтового ящика, и позвонил. Дверь открыла девушка в опрятном синем платье, белой шапочке и переднике.
Доброе утро, сказал Питер, немного приподнимая потертую шляпу, мистер О'Халлорэн дома? Он произнёс букву р с мягким континентальным
репетиции, и ситуация была слишком хороша, чтобы ею не воспользоваться. Дело в том, что мой дядя это сэр Лусиус Престон, член Королевской академии искусств.
Ах! сказал Питер, забрезжил свет.
Я пишу в современной манере, продолжил мистер О'Халлорэн, Мой дядя неоднократно давал мне понять, что рисую я так только потому, что не умею рисовать как следует. Идея состояла в том, чтобы завтра пригласить его на обед и угостить этой историей с таинственным «номером 13», рассказать, что, время от времени, на этой улице появляться некий дом и из него раздаются странные звуки. Таким образом, задержав его приблизительно до полуночи, я должен был проводить его до начала улицы. Когда мы будем идти, раздадутся крики. Я должен привести его назад
Всё ясно как день, сказал Питер. После предварительного шока он будет вынужден признать, что ваша живопись триумф академической точности.
Надеюсь, сказал мистер О'Халлорэн, всё ещё можно провернуть, как первоначально планировалось. Он с некоторым беспокойством посмотрел на Питера, который в ответ заметил:
Я тоже надеюсь. Я также надеюсь, что у вашего дяди здоровое сердце. Но могу я, тем временем, дать сигнал своему незадачливому полицейскому и снять груз с его души? Он рискует потерять шансы на продвижение из-за подозрений, что он был пьян при исполнении служебных обязанностей.
О, Боже! воскликнул мистер О'Халлорэн. Нет, я не хочу, чтобы он пострадал. Зовите его.
Сложность состояла в том, чтобы при дневном свете констебль Бёрт узнал то, что видел ночью через щель почтового ящика. Оглядев разрисованные холсты, на которых предметы и фигуры были так странно сжаты и искажены перспективой, он понял не слишком много. Только когда конструкцию собрали и осветили в занавешенной студии, он, наконец, неохотно позволил себя убедить.
Это замечательно, сказал он. Напоминает Маскелина и Деванта. Жаль, что сержант этого на видит.
Приведите его завтра ночью, сказал мистер О'Халлорэн. Позвольте ему стать телохранителем моего дяди. Он повернулся к Питеру. Вы, кажется, умеете находить общий язык с полицейскими. Сможете заманить этого парня? Ваш облик голодающего служителя богемы не менее убедителен, чем мой. Что скажете?
Ну, не знаю, сказал Питер. Этот костюм терзает мою душу. Кроме того, действительно ли это порядочно по отношению к полицейскому? Я отдаю в ваши руки члена Королевской академии искусств, но когда речь идёт о страже закона Черт побери всё! В конце концов, я отец семейства, и должно же у меня иметься хоть какое-то чувство ответственности!
ТЭЛБОЙЗ (Talboys) История с участием лорда Питера Уимзи
Да, сын мой.
Вы помните, те персики мистера Паффетта, такие большие-пребольшие, вы ещё говорили, что я не должен их брать?
Ну, и?
Я их взял!
Лорд Питер Уимзи перевернулся на спине и в испуге уставился на своего отпрыска. Его жена отложила шитьё.