Пошла она в лес, стала на колени, просит отца, чтобы он на королевский пир явился.
Встань, сказал старый змей. Я исполню твою просьбу, приду на пир. Скажи королю, чтобы он ждал меня.
И еще велел он ей взять две виноградины, да два зернышка хлебных, да сказать королю, чтобы тот велел из двух хлебных зерен муки намолоть и на пятнадцать человек хлеба напечь, а из двух виноградин вина для них наготовить.
Пусть, говорит, утром в день пира твой жених эти зерна и виноградины королю отнесет.
Вот наступил этот день. Отнес Янко королю зерна и виноградины. Король с любопытством спросил его:
Ты подумал о том, как исполнить мой приказ?
Да, государь, ответил Янко. Я приду со своей невестой и ее отцом.
Хорошо, сказал король, буду вас ждать.
А Янко прибавил:
У меня к вам просьба, государь. Тут у меня два хлебных зернышка. Нельзя ли из них на пятнадцать человек хлеба напечь, чтобы они сыты были, а из этих двух виноградин вина на пятнадцать человек приготовить, чтобы всех напоить?
Король насмешливо улыбнулся, взял хлебные зерна, положил их себе в рот, разжевал и выплюнул обратно:
Что ты, Янко! От двух зерен и жернов на мельнице не запылится. А у меня полны склады муки.
Потом взял виноградины и раздавил их в руке. Несколько капель сока на руки ему брызнули.
Видишь, Янко! Как же может хватить этого на пятнадцать человек, когда мои руки все выпили? Приходите только, я прикажу подать столетнего.
И Янко пошел к себе.
На пир съехалось во дворец множество знатных панов. Все уже были в сборе, только один стол пустой стоит, для Янка с невестой и ее отца приготовлен. Пробило десять. И появились долгожданные гости. Их приняли ласково: стол скатертью покрыли, пирогами уставили, перед каждым в золотую чару вина налили. Все гости вновь пришедшим дивятся, от любопытства никто ни к питью, ни к еде не притрагивается. Вдруг старый змей встал с места и позвал короля:
Коли ты король и землевладелец, так наверно сделал то, о чем я тебя просил? Скажи, этот хлеб и это вино из тех зерен и винограда, что я тебе послал?
Нет, ответил король.
Почему же нет? Вот видишь: ты король, землевладелец приказал этому бедняку за одни сутки Тубу землей засыпать, виноградной лозой засадить, да чтобы за ночь виноград созрел и утром чтоб из того виноградника две кисти винограда и два стакана вина к твоему столу доставить. И он это исполнил. Тогда ты показал ему скалу, лесом покрытую, и велел деревья порубить и бревен из них наделать, а скалу с землей сровнять и на том месте рожь посеять. И чтобы за одни сутки она созрела, и обмолотить ее и зерно на мельнице перемолоть, а утром из той муки пироги тебе принести. Разве он все это не сделал, хоть ты ему семян не давал?
Сделал, ответил король.
Как же так, лукавый ты человек? Он, не имея ничего, все это сделал. А я тебе ведь и хлебных зерен и винограда послал. За то, что ты моего приказа не исполнил, провались в тартарары!
Тотчас земля расступилась, король провалился, и она сомкнулась над ним. Тогда старый змей указал собравшимся рукой на Янка:
Вот ваш король!
Сказав это, он исчез. А испуганные паны короновали пастуха.
Двенадцать месяцев
Было у матери две дочки: одна родная, другая падчерица. Родную она очень любила, а падчерицу терпеть не могла, и все из-за того, что Марушка красивей Олены была. Но Марушка не знала о своей красоте; у нее и мысли такой быть не могло: мачеха, как только на нее взглянет, так и нахмурится. И она думала, что, наверно, чем-нибудь мачехе не угодила.
Пока Олена то наряжалась да прихорашивалась, то по горнице расхаживала или на дворе прохлаждалась, то на улице разгуливала, Марушка в доме чистила, прибирала, варила, стирала, шила, пряла, ткала, траву для скота косила, коров доила, всю работу делала. А мачеха знай бранит ее да ругается целый день. И не смягчало ее то, что та все терпеливо сносила, как настоящая мученица; напротив, от этого она обращалась с бедной девушкой все хуже и хуже. А все из-за того, что Марушка с каждым днем становилась все красивей, а Олена все безобразней.
И подумала мачеха: «Какая мне радость держать красивую падчерицу в доме? Будут приходить парни в гости, станут влюбляться в Марушку и не захотят любить Олену».
Потолковала она с Оленой, и надумали они такое, что никому другому и в голову бы не пришло.
Однажды было это вскоре после Нового года, в трескучий мороз захотелось Олене фиалок понюхать. Она и говорит:
Ступай, Марушка, в лес, набери мне букет фиалок. Хочу его к поясу приколоть: очень мне хочется фиалочек понюхать.
Боже мой! Милая сестрица, что это тебе в голову пришло? Слыханное ли дело, чтобы под снегом фиалки росли? ответила бедная Марушка.
Ах ты, гадкая грязнуха! Как ты смеешь разговаривать, когда я тебе приказываю? закричала на нее Олена. Ступай сейчас же вон! И коли не принесешь мне фиалок, я тебя убью!
А мачеха выгнала Марушку из дому, дверь за ней захлопнула да на ключ заперла.
Заливаясь слезами, пошла девушка в лес. Снегу там целые сугробы, и нигде ни следа ноги человеческой. Долго бродила Марушка по лесу. Голод ее мучил, мороз до костей пробирал. Наконец заплакала она еще горше и стала просить господа-бога, чтобы он лучше ее к себе на тот свет взял Вдруг видит вдали огонек. Пошла она на тот огонек и пришла на вершину горы. Там горел большой костер, а вокруг костра лежало двенадцать камней, и на тех камнях сидели двенадцать человек: трое из них с белыми, седыми бородами, трое помоложе, трое еще моложе и трое совсем молодых. Сидят тихо, молча, неподвижно глядя на огонь. Это были двенадцать месяцев. Январь сидел на самом высоком камне. Волосы и борода у него были белые, как снег, а в руке он держал палку.