Все сидят грибы едят.
Молодцы, Человеки! сказал отец. Вкусно!
Тут один из Человеков оторвался от своей тарелки.
Во-первых, ясно, что белые грибы вкуснее всех. А я белых больше всего набрал, сказал он.
Это был Ваня.
Саня продолжал есть, но не выдержал:
Почему это ты сказал «во-первых»?
Уплетая грибы, он пояснил:
Я белых не меньше тебя собрал.
А потом, все грибы вкусные, не только белые.
Тут Ваня не выдержал. Отложил ложку в сторону, начал:
Во-первых, я больше тебя белых собрал. И первый белый тоже я нашел. А еще не спорь, я первым сказал «во-первых»!..
Саня в это время отодвинул тарелку.
Спасибо! сказал Саня.
А Ваня продолжал:
У тебя одни лисички были да сыроежки Я видел!..
Но отец перебил Ваню, не дал ему договорить:
По-моему, первым «во-первых» сказал он. И отец показал на Саню.
Почему? удивился Ваня.
А потому, что он уже поел, а ты все копаешься, пояснил отец. Это во-первых. И вообще во-первых дела, а уже во-вторых слова. Как ты считаешь? Согласен?
Невеселая жизнь кошачья
Сидели Человеки на лавочке возле дома. Просто так сидели. Скучали? Нет, не скучали! Сидели, и все!
Бабочка пролетела рядом. Опустилась на траву. Крылышки сложила. Отдохнула и полетела.
Пчела прожужжала над лавочкой, посмотрела на Человеков и в сторону подалась видно, у нее тоже дела есть.
На ветку клена сел скворец. Почистил крылья и опять в воздух пустился.
И ласточки, и воробьи, и галки, и сороки, и синицы, и вороны, и дрозды, и сойки все занимались какими-то своими важными делами.
А на земле копошились жуки, и жучки, и муравьишки все торопились по своим делам.
Одни коты, лениво жмурясь, сидели в открытых окнах изб. И еще на лавочках. Грелись на солнышке. Потягивались, вздыхали. По своим хозяйкам, которые на работу ушли.
Есть не хочется, а все же покормили бы! Вкусненьким! Готовеньким!
Сытые, довольные, видно, мучались коты от нечего делать.
Пошли дров напилим-наколем, сказал один Человек другому Человеку. Ваня Сане. Утром отец говорил
И правда, утром отец сказал матери:
Вечером приду, займусь дровами!..
Пила большая, неудобная, а все же пилить можно. Пилят Человеки. Напилили. Колоть стали. Топор большой, неудобный, а все же колоть можно. Накололи дров.
«А все же невеселая жизнь кошачья!» почему-то подумали Человеки.
Откуда солнышко видней?
Да только в поле все равно люди работают. Вся деревня в поле. И тракторы шумят. И комбайны. И машины. В летнюю пору всегда так. Летом каждый день, каждый час дорог. А тут рожь поспела!
Специальная машина солому в скирду собирает. Машина маленькая, а огромную охапку соломы подхватывает и на скирду подает.
Женщины с вилами в руках принимают солому. Раскидывают ее, укладывают, чтобы ровной была скирда.
Человеки тоже на скирду забрались. Руками берут золотые колючие охапки соломы кладут аккуратным слоем.
Помощники! говорят женщины.
Не пропадем с Ванями-Санями, говорят женщины.
Опять подходит машина с охапкой соломы к скирде. Все выше и выше растет скирда. Все выше поднимает машина солому наверх, а Человеки тут как тут. Принимают солому укладывают. Вновь принимают укладывают
Выросла скирда почти до самого неба.
Смотрите! Смотрите! закричали Человеки. Солнышко выглянуло! И дождя уже нет!
И верно, солнце пробилось сквозь серую дымку. Дождь прошел, а над ближним лесом радуга выкинула свою яркую дугу.
Отсюда и солнышко видней! сказала одна из женщин. Солнце-то, оно к людям тянется, а люди к солнцу!
Историческая лошадь
А тут под вечер Человеки вдруг в конюшню забрели. Как это случилось, сами не знали. Шли, шли и забрели.
Здравия желаю, Вани-Сани! встретил их конюх дядя Митя. Милости прошу к нашему шалашу!
Вы с нами, как с генералами, разговариваете! сказали Человеки. Почему?
А вы и есть генералы, объяснил дядя Митя. Так сказать, генералы будущего!..
Стал им конюх лошадей показывать. Не раз Человеки лошадей этих видели. А вот, оказывается, ничего о них Человеки не знали. У каждой лошади своя родословная, свой нрав и характер. Одна, дядя Митя говорит, запаха махорки не выносит, другая в лесу любит пастись, третья, как машину увидит, балует
А в самом дальнем углу конюшни дядя Митя торжественно произнес:
А вот, уважаемые Вани-Сани, наша историческая гордость Резедой зовут.
и еще полоса пшеницы. И опять новая полоса. Аккуратно ложится солома за комбайном, а зерно тонкой струйкой льется в кузов машины.
Увидел комбайнер Человеков:
Товарищам Ваням-Саням нижайший поклон! Хорошо все! Работаем!
Петрушка
Петрушку?
Удивились Человеки. Морковь они не раз рвали. Это верно. Вкусна свежая морковка! Лук зеленый рвали. С солью да с черным хлебом одно объеденье! А петрушка
Она только для супа годится, а так кто ее есть станет!
Не рвали, сказали Человеки.
На следующий день опять про петрушку разговор зашел.
Вы петрушку на огороде и сегодня не рвали? спросила мать.
Не рвали.
И так три дня подряд.
Наконец отец не выдержал.
Пойду, говорит, проверю, кто нашей петрушкой балуется.
Был уже вечер. Отец взял карманный фонарик, пошел на огород. Долго отца не было. Мать успела Человеков в постель загнать, в комнате прибрать, печь вычистить.