Преодолев голос инстинкта и собрав все свое мужество, Орех бросился в проход. Пятый последовал за ним.
Их глазам открылось ужасное зрелище. На земле, пропаханной глубокими бороздами, на боку лежал Лохмач. Его шею стягивала изогнутая медная проволока, тускло поблескивающая в первых лучах солнца. Проволока глубоко врезалась в мех. Острый конец ее поранил кожу, и капли крови, темно-красные, как ягоды тиса, катились по плечу Лохмача. Видно, у него перехватило дыхание. Он снова начал отчаянно метаться, безуспешно пытаясь вырваться из петли. Он бросался из стороны в сторону и то поднимался, то опять падал на землю, но наконец задохнулся и затих.
Потрясенный ужасом Орех выскочил из-за плетня и присел рядом. Глаза Лохмача были закрыты, а губы растянулись в гримасе боли. Он прикусил нижнюю губу, и из нее капала кровь.
Тлейли, постучав лапой о землю, сказал Орех. Постарайся понять меня! Ты попал в западню! Как из нее выбраться? Вспомни: чему учили вас в Аусле?
Задние лапы Лохмача слабо забились, он опустил уши и открыл ничего не видящие глаза. Наконец Лохмач с трудом проговорил хриплым голосом:
В Аусле говорили нет смысла кусать проволоку Нужно рыть вокруг колышка!
Он забился в конвульсиях и заскреб когтями землю. Земля и кровь, как маска, запеклись на его морде.
Беги скорей в колонию, Пятый! вскричал Орех. Позови Смородину и Серебристого! Скорей! Он умирает!
Пятый поскакал по полю быстрее бегущего зайца.
Орех попытался уяснить себе, с чего следовало начать. Какая вещь называется колышком? Он рассмотрел коварное приспособление. Лохмач лежал на проволоке, придавив ее своим телом. Казалось, что проволока уходит прямо в землю. Орех напряженно силился понять: что ему следует вырыть? Он понял только, что нужно рыть. Он начал раскапывать рыхлую землю и рыл, пока его когти не наткнулись на что-то гладкое и твердое. Он в недоумении остановился и тут заметил, что Смородина уже прибежал и смотрит через его плечо.
Лохмач только что еще разговаривал! Он сказал: «Выкопайте колышек». Что нам делать? спросил Орех Смородину.
Постой, дай подумать! сказал Смородина.
Повернувшись, Орех посмотрел в сторону ручья. Вдали он увидел вишневое дерево, под которым они на рассвете сидели со Смородиной и Пятым. Сейчас мимо вишни неслись во весь опор Хокбит, Серебристый, Одуванчик и Горшочек. Далеко обогнав товарищей, Одуванчик кинулся к проходу в плетне и вдруг резко остановился, подергиваясь и вытаращив глаза.
Что случилось? Что это, Орех?
Лохмач попал в силки! Не трогай его! Пусть Смородина решит, что нам делать, ответил Орех. А где Львиная Пасть? Может быть, он знает, что делать?
Он не придет, сказал Горшочек. Он велел Пятому заткнуться
Что велел? не веря собственным ушам, спросил Орех.
Но тут заговорил Смородина, и Орех обратил все внимание на него.
Все понятно, сказал Смородина. Проволока цепляется за колышек, а колышек зарыт в землю, вот, смотри! Мы должны его вырыть. Копай рядом!
Орех снова принялся за работу, взрывая когтями рыхлую сырую
землю и скользя лапами по твердому дереву. Он сознавал, что все остальные кролики стоят в некотором отдалении и ждут. Запыхавшись, он вскоре остановился, и Серебристый сменил его. Через некоторое время Серебристого сменил Крушина. Им удалось обнажить поверхность этого гладкого, пахнувшего человеком, ненавистного колышка на длину кроличьего уха, но тот все еще крепко сидел в почве. Лохмач, весь в крови, с закрытыми глазами, неподвижно лежал на земле. Крушина поднял его голову и вытер грязь с морды.
Внизу колышек становится уже, сказал Крушина. Мне кажется, его можно перегрызть, только мне не добраться до него зубами.
Пусть попробует Горшочек, сказал Смородина. Он самый маленький.
Горшочек бросился в ямку, и все слышали, как дерево, треща под его зубами, превращалось в щепки.
Вскоре Горшочек вылез с поцарапанным носом.
Щепки поранили мне нос, и там трудно дышать, но колышек почти перегрызен!
Пятый! Спускайся в яму! сказал Орех.
Пятый пробыл в дыре совсем недолго. Он тоже вылез с расцарапанной мордой.
Колышек разломился надвое. Лохмач свободен! объявил он.
Смородина потрогал носом голову Лохмача и легонько толкнул его. Голова Лохмача бессильно упала.
Лохмач, сказал Смородина. Мы вытащили колышек!
Ответа не было. Лохмач по-прежнему лежал неподвижно. Смородина согнал севшую ему на нос муху, и та с жужжанием улетела в светлое небо.
Кажется, он погиб, сказал Смородина. Он не дышит!
Орех опустился на землю рядом со Смородиной и прижал свой нос к носу Лохмача, но ветер мешал ему разобрать, дышит он или нет. Лапы Лохмача были вытянуты вперед, живот казался плоским и дряблым. Орех старался воскресить в памяти все, что он когда-либо слышал о западнях. Может быть, острый конец проволоки разорвал Лохмачу дыхательное горло?
Лохмач, прошептал Орех. Мы тебя вытащили, ты свободен!
Лохмач не шевелился, и Орех решил, что он умер. Если это в самом деле так, то Ореху нужно скорее уводить отсюда весь отряд. Если кролики останутся у тела, то ощущение горькой потери заставит их растерять отвагу и душевно надломит каждого, и, что всего важнее, человек, поставивший ловушку, вернется за добычей. Может быть, он уже спешит сюда с ружьем за плечами, чтобы забрать бедного Лохмача!