Я ничего не сделала! закричала Джалар и зажала рот ладонью, увидев, как Сату в ужасе шарахнулась от нее.
Из дома высыпали гости, неся весла для лодки новобрачных. Отец Сату и его брат тащили на стуле дедушку, который уже не мог сам ходить, вся эта процессия двинулась к берегу озера, они пели свадебные песни, обнимали Сату, обнимали Аюра, смеялись, желали счастья, а Джалар стояла и смотрела на них, не смея пойти следом.
«Мне надо уехать. Уехать как можно скорее», подумала Джалар и побрела к своему дому, ощущая огромную, как ночь, пустоту в сердце оттого, что больше никто и никогда не назовет ее «Джар».
Тайная чуда
Эркен продолжал говорить, подыгрывая на тавуре, но слова уже не проникали в душу Джалар. Она думала о своем. Понятно, что Шона согласилась быть невестой Лэгжина от отчаянья. Так сама Джалар пообещала стать невестой любого, кто позовет. Но ее никто не позвал, ни один человек. Должен был Лэгжин. Но он стал утешать Шону и отдал ей свою чуду. Должен был Халан. Но он погнался за Сату и теперь ест свою горькую судьбу. И Чимек, и Гармас Шона стала похожа на тень. Тень, за которой следуют тоска и злоба. Лэгжин напивается и до утра шатается по деревне, заставляя бесноваться дворовых собак. Они еще ни дня не прожили вместе, а уже опостылели друг другу. Глупая, несчастная Шона! Глупый, несчастный Лэгжин!
Однажды она столкнулась с Лэгжином у реки, и глаза его налились такой беспросветной болью, что Джалар испугалась. Что за злая сила ополчилась на нее, почему становятся несчастными все, кто ее обидел? Да и в чем виноват Лэгжин? В том, что отшатнулся от нее и пошел утешать Шону?
Вот топнул Лось ногой появилось озеро, пел Эркен. Вот провела Рысь когтями по земле встали горы
Джалар нравилось его пение. Было видно, что истории уводят его далеко-далеко отсюда. «Вот бы и мне так уметь, подумала Джалар. Отрешиться от всего на свете, не думать, не вспоминать. Чтобы не болело». Она не стала говорить Сату про Шону и Виру, но рассказала все Мон. Та аж зубами заскрипела от ярости. Вскочила, хотела бежать к Шоне, отхлестать по щекам. Еле Джалар ее удержала. Не поможет это все, только обозлит.
Струны тавура звякнули под рукой Эркена, и Джалар очнулась от своих нелегких мыслей, посмотрела на сказителя. Он тоже смотрел на нее. Как-то грустно смотрел, но без упрека. Все зашевелились, начали вставать, благодарить Эркена за историю. Джалар потихоньку выскользнула из дома, пошла к реке. Олонга утешит и поможет, распутает мысли. Вода была покрыта желто-зеленой пленкой пыльцы сосны цвели в этот круг буйно и странно долго, в воздухе стояла душистая взвесь.
Джалар опустила руку в воду, сощурилась от ярких бликов и снова подумала о невестиных гонках и что те, кто должны были бежать за нею, набросились на Сату, будто кто-то им приказал. Нет, Джалар не верила, что это Шона. Она красива, хитра и думает только о себе, но в ней мало силы, она слишком торопится получить свое и не умеет слушать, не умеет видеть. Она могла бы подкупить и брата, и друга, и соседа, но Джалар же видела их глаза, они были будто бы да ведь и Сату сказала это! «Они будто озверели. Ни слова не говорили. Только рычали и скалились» Джалар хорошо знала всех троих. Они не были злыми. Не были жестокими. И они чтили Явь. Тут что-то другое. Чья-то чужая, страшная и неведомая воля. Будто кто-то рассы́пал семена лжи, злобы. «Чужая старуха на Жарминахе!» но Джалар не успела как следует додумать эту мысль, как услышала шаги по мелким камешкам речного берега и сразу поняла, что это Эркен: его шаркающую походку несложно было угадать. Поэтому Джалар встала и обернулась. Он подходил к ней с таким хмурым лицом, зажав под мышкой тавур, что Джалар испугалась, не
случилось ли чего в деревне, но Эркен крикнул еще издалека:
Мне надо поговорить с тобой о важном, Джалар! Тебя так трудно застать одной.
Это была правда. Когда родители Аюра забрали его, Сату все время просила быть рядом с ней. Она боялась чего-то, и Джалар поражалась, как чутко ее сердце. Но теперь Сату уплыла в дом мужа, к детям Лося, и Джалар больше некого отвлекать от тяжких мыслей.
Ты думаешь о своем, сказал Эркен и взял ее за руку. Но посмотри на меня и послушай.
Джалар улыбнулась его руки были теплыми и сухими, крепкими, а еще неожиданно твердыми, как у охотника, хоть и знали только свирель да тавур. Она подняла на Эркена глаза, и он заговорил:
Мне тебя никогда не догнать. Мне никого не догнать, с моей-то ногой, но, если бы не ты, я бы и не думал об этом, Джалар, огонь моего сердца. Ты будешь чужой женой и детей родишь не от меня. Но вместе с этой чудой отдаю тебе свое сердце, делай с ним, что хочешь.
И он вложил ей в руку чуду, развернулся и медленно побрел прочь.
Ошарашенная Джалар смотрела на чуду в своей ладони, на спину Эркена. Она слышала все слова, но будто бы не понимала их. Эркен дал ей чуду? Но почему? И зачем?
«Он любит меня, поняла она и сжала чуду в кулаке. Вот тот, кто догнал меня на невестиных гонках, хоть и не сделал ни шагу». Она вспомнила свое обещание: «Кто бы ни отдал мне свою чуду стану его женой!»