Ты что с ним сделал, дубина стоеросовая?
Это был могучий голос, голос женщины, но женщины с луженой глоткой и медными легкими. Лира сразу стала искать ее взглядом, потому что это была Ма Коста, которая два раза огрела Лиру по голове так, что зазвенело в ушах, зато три раза угощала ее печеньем. Семья ее была знаменита роскошью и великолепием своего каяла. Они были князьями среди цыган, и Лира восхищалась Ма Костой, но пока решила держаться подальше, потому что это ее лодку угнала в прошлом году.
Дружок Лиры, услышав крик, без долгих раздумий схватил камень, но Лира сказала:
Не вздумай. Она рассержена. Переломит тебе хребет, как прутик.
На самом деле Ма Коста была не столько сердита, сколько встревожена. Человек, к которому она обращалась, лошадник, пожимал плечами и разводил руками.
Да не знаю, говорил он. Только что был здесь и уже нет. Я и не видел, куда он делся
Он тебе помогал! Лошадей твоих чертовых держал!
Так и должен был тут стоять. Сбежал, бросил работу
Договорить он не успел, потому что Ма Коста нанесла ему мощный удар по скуле, за которым последовал такой залп ругательств и оплеух, что он завопил
и бросился наутек. Лошадники по соседству засмеялись, а пугливый жеребенок вскинулся на дыбы.
Что происходит? спросила Лира цыганенка, который наблюдал за этим разинув рот. Чего она разозлилась?
Из-за сына, ответил ребенок. Из-за Билли. Думает, наверно, что его Жрецы забрали. Они могли. Я его не видел с
Жрецы? Так они и в Оксфорд пришли?
Цыганенок окликнул друзей, тоже наблюдавших за Ма Костой.
Она не знает, что тут делается! Она не знает, что Жрецы пришли!
Пяток сопляков воззрился на нее насмешливо, и Лира бросила сигарету, восприняв это как сигнал к драке. Все деймоны мгновенно приобрели воинственный вид обзавелись кто клыками, кто когтями, кто вздыбленной шерстью, а Пантелеймон, презирая скудное воображение этих цыганских деймонов, принял вид дракона величиной с борзую.
Но бой не успел начаться: в гущу ворвалась Ма Коста, отшвырнув с пути двух цыганят, и встала перед Лирой, как боксер.
Ты его видела? Ты видела Билли?
Нет, сказала Лира. Мы только пришли. Я его сколько месяцев не видела.
Деймон Ма Косты, ястреб, кружил в ясном небе над ее головой и немигающими желтыми глазами яростно озирал окрестность. Лира испугалась. Никто не волнуется, если ребенка несколько часов нет, тем более цыганского ребенка: в сплоченном плавучем мире цыган все дети драгоценны и бесконечно любимы, и мать знает, что, если ребенок пропал из виду, поблизости от него будет кто-то другой и защитит его не раздумывая.
Но вот Ма Коста, королева среди цыган, в ужасе от того, что исчез ее ребенок. Что же это делается?
Ма Коста окинула невидящим взглядом кучку ребят и пошла прочь сквозь толпу на набережной, громогласно призывая сына. Ребята повернулись друг к другу, позабыв вражду перед лицом материнского горя.
Кто такие эти Жрецы? спросил приятель Лиры Саймон Парслоу.
Первый цыганенок ответил:
Не знаешь, что ли? Они по всей стране воруют детей. Они пираты
Не пираты, поправил другой, они Ганнибалы. Поэтому их и зовут Жрецами.
Они едят детей? спросил другой ее приятель Хью Ловат, кухонный мальчик из Колледжа Святого Михаила.
Никто не знает, сказал первый цыганенок. Они их забирают, и больше их никто не видит.
Все это мы знаем, сказала Лира. Мы уже сколько месяцев играем в детей и Жрецов, еще до вас. Спорить могу, их никто не видел.
Видели, сказал один мальчик.
Кто же? прицепилась Лира. Ты их видел? Почем ты знаешь, что там не один человек?
Чарли видел их в Банбери, сказала цыганская девочка. Они подошли и заговорили с женщиной, а другой человек утащил ее маленького сына из сада.
Ага, пропищал цыганенок Чарли. Я сам видел!
Как они выглядят? спросила Лира.
Ну я их не совсем видел, сказал Чарли. Зато видел их грузовик. Они приехали на белом грузовике. Засунули мальчика в грузовик и быстро уехали.
Почему их зовут Жрецами? спросила Лира.
Потому что они их жрут, сказал первый цыганенок. Нам говорили в Нортгемптоне. Они там тоже были. Девчонка в Нортгемптоне, у ней увели брата, и она говорит, человек, который забрал его, сказал, что его съедят. Это все знают. Они их жрут.
Цыганская девочка, стоявшая рядом, громко заплакала.
Двоюродная сестра Билли, сказал Чарли.
Лира спросила:
Кто последний видел Билли?
Я, откликнулось полдюжины голосов. Я видел, когда он держал старую лошадь Джонни Фьорелли Я видел его возле продавца пастилы Я видел, когда он качался на кране
Сопоставив свидетельства, Лира решила, что в последний раз Билли видели не больше чем два часа назад.
Значит, за эти два часа тут побывали Жрецы сказала она.
Они оглядывались вокруг и ежились, несмотря на то что грело солнце, и набережная была запружена народом, и запахи стояли привычные смолы, лошадей, курительного листа. Беда в том, что никто не знал, как эти Жрецы выглядят, и, по словам Лиры, которая определенно главенствовала теперь над всей перепуганной компанией и колледжских, и цыганских, Жрецом мог оказаться каждый, любой.