Ага. Типичный сюжет для учебника по травматологии про взаимосвязь травм с Земной гравитацией. Он откинулся на стуле, сложив руки на груди. Шов заживает. Но мозг не резиновый. Если продолжите летать с этажа на этаж, в следующий раз соберу вас, как конструктор без инструкции.
А на что это похоже? спросил я и ткнул пальцем в свой лоб. Характер травм, я имею в виду.
Фурукава на секунду задумался, вертя в руках неврологический молоточек
Представьте, что ваш мозг это мягкий тофу. А череп ланч-бокс. Теперь встряхните.
Поэтично, хмыкнул я, ярко представив себе результат такого эксперимента.
Это реализм. Он внезапно наклонился вперёд, и в его глазах мелькнуло что-то вроде интереса. Вы правда не помните детали?
Только я замолчал, пытаясь поймать ускользающий образ. Кто-то кричал: «Держи его!». Или мне показалось?
Хирург замер, будто услышал не то, что ожидал. Его пальцы сжали край стола так, что побелели костяшки.
Показалось. Сотрясение любит пошутить, он произнёс это как-то слишком быстро, швырнув мне листок с рекомендациями. На работу можно. Но если заметите, что соседи вдруг заговорили стихами, а по коридору движется волна прибоя бегите сюда.
Спасибо за оптимизм, я поклонился, пряча улыбку.
Не за что. И, Канэко, Фурукава задержал меня у двери. Его голос внезапно стал мягче, почти отеческим. Лестницы не враги. Но иногда полезно смотреть под ноги. Мало ли что там прячется.
Я вышел, так и не поняв, говорил он о жизни или о синяках на моих рёбрах, которые слишком аккуратно повторяли форму каблуков. Поведение доктора показалось мне немного странным. А в голове в этот момент крутилось: «Интересно, Момо ещё не съела мою коллекцию носков?».
На следующий день я впервые оказался на своей новой старой работе. Пропуск на шее болтался, как виселица для карьеры. Сотрудники корпорации в дорогих идеально отглаженных костюмах смотрели на мой дешёвый неуместного цвета пиджак и потёртые джинсы так, будто я принес запах помойки. Особенно старалась девушка из отдела рекламы её взгляд мог бы заменить холодильник.
«Куда идти?» мелькнула паническая мысль. Тело, к счастью, помнило маршрут
лучше мозга. Ноги сами понесли меня к кабинету начальника курьерской службы Танаки-сан, человека, чья улыбка на первый взгляд напоминала трещину в асфальте.
А, Канэко! он поднял голову от бумаг. Решил, наконец, немного поработать, а не валяться в больницах?
Внутри всё вскипело, можно подумать я специально получил черепно-мозговую травму, чтобы не ходить на работу, но я выдавил улыбку поувереннее.
Простите, Танаки-сан, я так вдохновился вашим примером трудолюбия, что даже больничный превратил в тренировку. Теперь готов доставлять посылки со скоростью генерации ваших упрёков!
Он замер, переваривая фразу. Судя по нахмуренным бровям, мозг застрял где-то между «это комплимент?» и «он меня послал?». Пока он решал, я поклонился и ретировался, оставив начальника в благородной растерянности.
Конвейерная лента гудела, затягивая коробки, как язык гигантского металлического хамелеона. Моя задача была проста: сканировать, класть на полку, повторять. Коробка 1: «Детские подгузники». Коробка 2: «Электрочайник». Коробка 3: «Секс-кукла в стиле аниме».
Канэко! заорал начальник смены, Огивара-сан, человек, чей голос звучал так, будто он накануне почти не жуя глотал наждачную бумагу. Видишь эту коробку? Она должна стоять вот так!
А если она не хочет? в запаре ответил я, еще не до конца поняв суть его требований.
Коробки не хотят, они просто стоят!
Тогда почему эта падает каждый раз, когда я отворачиваюсь? в сердцах бросил ему я, от злости на своего бестолкового предшественника.
Огивара-сан, не найдя ответа, уходит, бормоча что-то о «молодёжи, которая не уважает старших», но в дверях остановился и прокричал:
Ты опять как сонная муха!
Я машинально кивнул, мысленно переводя его крик на язык корпоративных совещаний: «Ваша эффективность ниже базовых KPI». Раньше я сам раздавал такие фразы. Теперь же просто сказал:
Прошу прощения. Виноват.
«Виноват» это слово сегодня стало моей мантрой. Виноват, что выжил в той аварии. Виноват, что проснулся в теле двадцатипятилетнего японца Канэко Джуна. Виноват, что вместо кабинета с видом на Башню Федерации этот склад, где даже вентиляция толком не работает. Я бы, пожалуй, и дальше предавался подобным упадническим мыслям, но тычок в бок вывел меня из этого состояния.
Эй, Джун-тян! коллега Харуто тыкал меня в бок, пока я пытался впихнуть коробку с надписью «Хрупкое! Осторожно!» в клетку с маркировкой «Предел по количеству ярусов в штабеле». Ты сегодня ещё более овощ, чем обычно. Что случилось? Девушка бросила?
Нет, буркнул я, вспоминая, как в прошлой жизни моя «девушка» стоила больше, чем годовой бюджет этого склада. Просто приснилось, что я топ-менеджер крупной компании.
Он фыркнул, выдувая дым от вейпа (курить здесь запрещено, но Харуто верил, что правила для слабаков):
Брось, мечтатель. Ты даже курьер-то и то самого низкого, третьего разряда.
Мои пальцы сжали коробку так, что коробка в руках затрещала. Раньше я реструктуризировал компании. Теперь не могу даже разложить коробки по полкам.