Четвертое. Оборудование. Договориться о сложнейшей логистике: доставке готовых паровых машин, драг и бурильных установок по готовности в Благовещенск, а оттуда уже я легко перевезу их на прииск.
Я мысленно поставил галочки напротив каждого пункта. Все это было сложно, но решаемо. Но тут я перешел к пятому, самому прозаическому, но и самому важному пункту: припасы. Порох, оружие, свинец и, главное, провиант тысячи пудов муки, крупы, солонины.
Оружие и порох придется возить по мере надобности из ближайших городов, так как выбора иного нет. А вот с едой дело обстояло по-другому, это зависимость.
Моя первая мысль была очевидной: закупать все у китайцев. Маньчжурия рядом, через реку. Это казалось самым простым решением. Но чем больше я об этом думал, тем яснее видел фундаментальные изъяны этого плана.
Полагаться на маньчжурских торговцев значит, добровольно надеть на себя ошейник. Сегодня они приплыли завтра нет. Сегодня у них одна цена, а завтра, прознав о масштабах нашей добычи и о нашей зависимости, они взвинтят ее в десять раз, и мы окажемся в ловушке. Постоянные крупные сделки с золотом неизбежно привлекут излишнее внимание маньчжурских властей. Рано или поздно на прииск придут не купцы с рисом, а чиновники с солдатами или бандиты. Да и сама по себе логистика, даже на коротком плече, была ненадежной. Ледостав, ледоход, поломка джонки и весь наш огромный прииск в разгар сезона может остаться без еды.
«Нет, с холодной ясностью понял я. Зависимость от соседа, чьи намерения неизвестны, это стратегический проигрыш. Нам нужно что-то свое. Своя продовольственная база. Свои мастерские. Максимальная автономия. Только так мы будем в безопасности и сможем развиваться».
И тут из осознания этой проблемы родилась новая, еще более масштабная идея.
'Стоп. Земля У меня ведь будет земля! Огромный, плодородный участок. Зачем зависеть от китайцев, если можно выращивать свой хлеб на своей земле? Если на этой земле поселить людей, русских людей, крестьян Они будут выращивать хлеб, картошку, держать скот. Они решат проблему с провиантом хотя бы частично на первое время.
И это будут русские люди! Свои! Не наемные китайцы, не бывшие мятежники-тайпины, а наши, православные мужики с семьями. Они станут опорой, костяком нового поселения. И они же помогут с доставкой оборудования от Благовещенска до прииска!'
План начал стремительно обрастать деталями. Людей нужно набирать сейчас,
в центральных губерниях. Потом своим ходом в Сибирь, а там им придется зимовать в Благовещенске или Сретенске, а по весне, с первой навигацией, отправляться на мои земли. Там они начнут строить дома и распахивать первые поля. Это была уже не просто золотодобыча. Это была колонизация.
Я понял, что самостоятельно буду долго искать таких людей, и мне нужна помощь.
Имя пришло само собой. Кокорев.
Кто, как не он, бывший откупщик, чья сеть покрывала пол-России, сможет организовать вербовку переселенцев?
Я велел извозчику гнать к московской конторе Кокорева на Ильинке, не заезжая в гостиницу. Идея о создании собственного поселения на Амуре захватила меня целиком. Она была дерзкой, масштабной и абсолютно правильной со стратегической точки зрения.
Кокорев был на месте. Я застал его в огромном, заваленном бумагами кабинете. Он сидел за столом, и перед ним были разложены карты железнодорожных путей России. Очевидно, всеми мыслями он находился уже там в будущем, где он, Василий Кокорев, двигает по этим стальным артериям грузы и капиталы.
Василий Александрович, нужно поговорить, начал я без предисловий.
Он оторвался от карт, и я увидел в его глазах усталый, но довольный блеск победителя.
А, Антоныч, проходи! Что-то срочное? Дел непочатый край!
Дел станет еще больше, усмехнулся я. У меня родилась новая идея. Касательно нашего сибирского предприятия.
Я вкратце изложил ему свой план. Рассказал о продовольственной зависимости от китайцев, о рисках и, главное, о решении перевезти на наши амурские земли русских крестьян, которые будут кормить прииск.
Кокорев слушал меня, кивая, но я видел, что мыслями он все еще в своем Обществе, среди рельсов и паровозов. Для него мой план по переселению десятка семей казался хоть и дельным, но мелким, локальным предприятием.
Мысль верная, Антоныч, наконец произнес он, когда я закончил. Свое хозяйство под боком завсегда надежнее, чем на соседа уповать. Только мне сейчас, сам видишь, не до того. Пока этих французов из правления вычистишь, пока со Штиглицем все доли утрясешь Голова кругом идет.
Он нажал кнопку звонка на столе. Через минуту в кабинет вошел приземистый, кряжистый мужик лет пятидесяти, с умным, цепким взглядом и окладистой бородой.
Вот, познакомься. Ефим Кузьмич, мой главный управляющий по всем хозяйственным делам. Человек кремень. Что ему ни поручи все сделает в лучшем виде.
Он повернулся к управляющему.
Слыхал, Кузьмич? Нашему компаньону, Владиславу Антоновичу, люди нужны. Крестьяне. Для заселения новых земель в Сибири. Нужно подобрать десяток семей толковых, работящих, непьющих. И организовать их отправку. Займешься.
Будет сделано, Василий Александрович, ровным голосом ответил управляющий, смерив меня быстрым, оценивающим взглядом.