Я кивнул, но слова Влада меня не убедили.
«Необъяснимые аномалии». Что-то в этом словосочетании зацепило меня. Я вспомнил ту статью из интернета,
которую читал пару дней назад. Там тоже говорилось про «аномальные энергетические всплески» и «необъяснимые явления». Конечно, это было чистой воды совпадение. Но
Я продолжал работать.
Дни сливались в недели. Я почти не вылезал из офиса, задерживался допоздна, иногда даже приходил по выходным. Маша несколько раз звонила, спрашивала, как у меня дела, предлагала встретиться. Но я под разными предлогами отказывался. Мне было не до нее. Да и о чем нам было говорить? О том, что я нашел в каких-то геофизических данных странные корреляции, которые не могу объяснить? Она бы просто не поняла. Или решила бы, что я окончательно свихнулся на своих «циферках».
Я выполнил основную часть технического задания.
Подготовил все отчеты, которые требовал Влад. Построил графики «основных трендов», рассчитал «сезонные колебания», выявил «наиболее вероятные зоны риска». В общем, сделал все, чтобы «Государственная Геофизическая Экспедиция Северо-Запада» осталась довольна работой «ДатаСтрим Солюшнс».
Но загадка этих данных не давала мне покоя.
Я чувствовал, что за этими «ошибками датчиков» и «необъяснимыми аномалиями» скрывается что-то еще. Что-то важное. Что-то, что я просто обязан был понять.
И я решил копать дальше.
Уже не для Влада. Не для «ГГЭСЗ». А для себя.
Потому что это было чертовски интересно.
Потому что это был вызов моему интеллекту, моим знаниям, моей способности видеть то, чего не видят другие.
Потому что, в конце концов, я был не просто «спецом по базам данных».
Я был исследователем.
И я не мог просто так пройти мимо тайны, которая сама плыла мне в руки.
Влад был доволен официальная часть работы по заказу «ГГЭСЗ» близилась к завершению, отчеты формировались, графики рисовались. Он уже мысленно подсчитывал прибыль и строил планы на новые «интересные проекты» (скорее всего, связанные с очередным «КанцПарком»). Моя же голова была занята совсем другим. Те «необъяснимые аномалии», которые Влад советовал просто упомянуть в отчете и забыть, для меня стали настоящей навязчивой идеей. Это было как детективная загадка, как сложный шифр, который во что бы то ни стало нужно было разгадать.
Я оставался в офисе после окончания рабочего дня, когда коллеги уже расходились по домам, а Влад уезжал на очередную «важную встречу».
Тишина пустого офиса, прерываемая лишь гудением серверов да редкими звуками с улицы, настраивала на нужный лад. Я снова и снова возвращался к этим странным данным, прогоняя их через различные алгоритмы, пытаясь найти хоть какую-то зацепку.
Первым делом я решил более тщательно подойти к вопросу «ошибок датчиков».
А действительно ли это были ошибки? Я начал строить карты распределения этих «аномалий» по времени и по географическим координатам (благо, привязка у данных была). И вот тут обнаружилась первая интересная закономерность: «ошибки» возникали не хаотично, а как бы группировались в определенных зонах и в определенные временные интервалы. Причем эти зоны не всегда совпадали с местами наибольшей сейсмической или электромагнитной активности. Иногда «аномалии» вспыхивали там, где, по идее, должно было быть полное затишье.
Я начал применять более сложные методы статистического анализа, не те, что требовались для официального отчета.
Использовал кластеризацию, чтобы сгруппировать аномальные события по каким-то общим признакам. Пробовал различные методы фильтрации, чтобы отделить «полезный сигнал» от «шума». И чем больше я работал, тем сильнее крепла уверенность, что это не просто «глюки» аппаратуры. Это было что-то другое. Что-то, что имело свою собственную, пока непонятную мне логику.
Потом я решил подключить свой любимый инструмент нейросети.
У меня были кое-какие наработки еще со времен учебы в ИТМО, да и в «ДатаСтрим» я периодически экспериментировал с ними на досуге. Я взял одну из своих моделей, обученную на распознавание скрытых паттернов в больших временных рядах, и скормил ей очищенные данные от «ГГЭСЗ». Процесс обучения был долгим и мучительным объемы информации были колоссальными, а мой рабочий компьютер, хоть и был довольно мощным по офисным меркам, явно не предназначался для таких задач. Приходилось запускать расчеты на ночь, а утром с замиранием сердца проверять результаты.
И вот однажды утром нейросеть выдала то, от чего у меня волосы на голове зашевелились.
Она нашла корреляцию. Очень слабую, на грани статистической погрешности, но все же корреляцию между всплесками
тех самых «неизвестных энергетических аномалий» и фазами луны. И не просто фазами, а какими-то сложными сочетаниями лунных циклов, положения Луны относительно определенных созвездий и еще чего-то, что я сначала даже не понял. Бред какой-то. Астрология в чистом виде. Я сначала решил, что это просто артефакт обучения, что нейросеть «переобучилась» и нашла закономерность там, где ее нет.
Но потом я провел еще несколько тестов, изменил архитектуру сети, перепроверил данные.
Результат оставался тем же. Какая-то связь с лунными циклами действительно была. И это уже не лезло ни в какие ворота известной мне физики.