Предложение мне Кириан сделал вот так, как сделал: заявив при всех, что я буду его королевой. Сказать, что я тогда обалдела значит, ничего не сказать, но наши отношения всегда были необычными, от начала и до продолжения длиною в жизнь.
Кто такой Эдвард Рочестер? уточнил Кириан.
Это герой из книги, из земной.
Похоже, мне придется прочитать еще одну книгу.
Только не говори, что ты прочитал «Пятьдесят оттенков», все равно не поверю.
Я прочитал «Портрет Дориана Грея», признался он. Ради меня его перевели на плионский.
Еще бы, фыркнула я.
Насчет «Пятидесяти оттенков», я начал
Нет, сказала я.
Что нет?
Не продолжай.
Разговор или книгу?
Ни то, ни другое. Я потянулась за трактатом по магическим артефактам. Не хватало мне еще оказаться связанной в кровати, если он там до чего-нибудь дочитает. Или отшлепанной. Вот, давай лучше ты мне расскажешь, на что обратить внимание, о чем точно спросят на экзаменах.
Кириан вздохнул так тяжело, как будто это ему предстояло сдавать артефакторику.
Ладно. Давай, сказал он, как будто я заставляла его учить уроки.
Для короля ты патологически несерьезен, поддела я.
Я просто не могу на тебя насмотреться.
Ты уже две недели не можешь на меня насмотреться!
И всю жизнь не смогу.
Я покраснела.
Экзамены, говоришь? Он провел пальцами по моим губам. Ты все так же очаровательно краснеешь, Катя.
Тебе легко говорить, фыркнула я. Тебе больше не надо ничего сдавать
Хотя тут же перестала улыбаться. Все его уроки и экзамены остались позади, он выпустился из академии, когда прошел то ужасное испытание. В убийственной организации которой обвинили ректора: якобы он не досмотрел по поводу неисправности драконов-артефактов, в которых закоротили магические схемы и странном смешении реагентов для источника воды, который стал ядовитым. Обвинили заочно, потому что ректор исчез, а потом его нашли мертвым, как и всех членов принимающих королевский экзамен преподавательской комиссии.
«Очевидно, заговор против его величества Кириана был спланирован заранее, еще до того, как он пошел на испытание», так случившееся комментировала пресс-служба регента.
Про яд я вообще узнал постфактум, от моего сына, заявил он, а испытание с артефактами не остановил, потому что был уверен, что он справится, и не хотел заставлять его заново проходить через все это.
При мыслях о регенте у меня испортилось настроение. Резко. Он убирал всех, кто мог раскрыть его преступления, причем делал это так, что никто не мог подкопаться. И, признаться честно, я не была уверена, что он не попытается ударить Кириана в спину опять. Когда он взошел на престол, бывший регент лишился многих преимуществ, а такие не останавливаются на достигнутом.
Что случилось? почувствовав мое настроение, Кириан захлопнул книгу.
Вспомнила про твоего отца.
Он помрачнел.
Он тебя больше не обидит, Катя. Клянусь.
Главное, чтобы он до тебя не добрался. Этого я не стала говорить вслух, но К сожалению, у Кириана не было причин брать отца под стражу или высылать из столицы. Точнее, причины были, не было доказательств, и любая попытка избавиться от регента (фигурально выражаясь) выглядела бы неуверенностью молодого короля и самодурством. Регент прекрасно это понимал, и этим пользовался. Как и тем, что Кириан, в отличие от него, никогда не увязнет в грязных интригах и не будет использовать других для реализации своих планов, даже чтобы избавиться от такой мерзости, как его так называемый отец.
Кстати, о других Озарение пришло неожиданно.
Надо допросить Смирру, сказала я.
На каком основании? приподнял брови Кириан.
Я выдвину против нее обвинения. Скажу, что меня отравила она.
Тем более что это так и есть. То, что она сделала чужими руками, ничего не меняет.
Предыдущий допрос мало что дал. У нас нет доказательств, нахмурился Кириан.
У нас не было браслетов правды. Официально это изобретение еще не запатентовано, но на Фейре оно существует. Мы можем это использовать. С ними у Смирры солгать не получится.
Кириан задумчиво посмотрел на меня.
Бюрокатических
рычание.
Что случилось? Она тебя чем-то обидела?
Обидела? Катя широко распахнула глаза. Нет-нет. Таким невозможно обидеть.
Что сказала Роза?
Что она не помнит маму, но ей кажется, что я на нее похожа.
Я заключил Катю в объятия и прижал к своей груди.
Что-то в этом есть, признался. Не внешне, нет. Мама была темноволосой, с другими чертами лица, но Любовь к ней всегда объединяла нашу семью. Мне кажется, что даже отец был другим, когда она была жива. Но это не точно.
Моя иномирянка отстранилась, а затем, заключив мое лицо в ладони, потянулась к моим губам. Мы встретились на полпути, вовлекаясь в поцелуй, полный любви и нежности, пока не начали задыхаться от переполняющих нас чувств.
Спасибо, выдохнула она, когда смогла говорить. За твою любовь. За твоих сестер. За то, что приняли меня в семью. Для меня это самый большой сюрприз и самый ценный дар.
Только ради этих слов стоило простить Нортона, рассмеялся я.
Снова потянулся к Катиным губам, но нас прервал стук в дверь.
Простите, что прерываю вас, ваше величество, поклонился Марстер, но Гартиан Эрланд попросил передать вам это письмо как можно скорее.