Гарри продолжал неподвижно сидеть на койке и смотреть на Гермиону. Потрясение его было столь велико, что он думал, какое же это кощунство взять и обнять её уже не по-дружески, окунуть пальцы в её пушистые волосы, впиться в её губы, запустить руку под её школьную светлую блузку, подняться выше, до самой груди и услышать судорожный вздох. От последнего он зажмурился и покачал головой, не веря тому, что мог мысленно дойти до такого бесстыдства. Это же Гермиона, его лучшая подруга, желать такого с ней да это же как покушаться на святое.
Гермиона между тем не выдержала его внимания и отняла руки от лица.
Да прекрати ты уже! Неужели ты думаешь, что ты один так удивлён?! воскликнула она и тоже села на своей койке.
Гарри не знал, что ей сказать, но и не мог отвести от неё взгляда. В его голове во второй раз в жизни сбились все ориентиры, правда, в первый раз он хотя бы понимал, что ему предстоит сделать, нежели теперь. Гермиона же нервничала, прикусывала губы, отводила взгляд и несколько раз небрежно откидывала локоны волос с лица, которые норовили возвратиться обратно.
Мадам Пинс между тем повторила, что она сомневается, что может им чем-то помочь, но обязательно посмотрит в библиотеке все доступные книги на тему магических браков. Профессор МакГонагалл деловито сообщила, что обязательно напишет кому-нибудь из общих знакомых, тем же членам Ордена Феникса, кто может быть более сведущ в подобных «деликатных» вопросах, а пока её бывшим ученикам стоит держаться вместе и быть уверенными в том, что их «секрет» не будет раскрыт.
Если вам ещё что-то нужно, то я всегда готова помочь, заверила директор перед уходом.
Ответом ей было молчание. Дверь хлопнула. Гарри инстинктивно дернулся и понял, что они с Гермионой продолжают молчаливо посматривать друг на друга. Следовало бы, наверное, всё обсудить, вот только времени вдруг не оказалось.
Дверь снова хлопнула, и в больничное крыло вбежал Рон.
Мне сказали, что тебя нашли без сознания у библиотеки! взволнованно сообщил он, подскочив к Гермионе. Что с тобой случилось? На тебя кто-то напал?
Она разомкнула губы, но была так растеряна, что едва справилась с собой.
Нет, я наверное, переутомилась, вот и сама не понимаю, как это вышло.
Рон проследил за направлением её взгляда и с удивлением заметил, что рядом находился Гарри.
А с тобой-то что приключилось?
А я я там ну
Гарри вдруг понял, что на большее он сейчас просто не способен. Сказать Рону, что они «случайно» натворили с Гермионой это как публично признаться в предательстве. Гарри не верилось, что он смог так поступить с лучшим другом.
А он с лестницы упал, не сильно погрешив против истины, сказала Гермиона, краснея. Бывает же, прибавила она, нервно засмеявшись, но быстро взяла себя в руки.
Да бывает, с недоумением согласился Рон, переводя на неё взгляд, и выдержал паузу. Слушай, я про тебя не забыл, хмуро признался он, просто отец, он Папа совсем никакой. Сидит себе и ничего не хочет ни делать, ни слышать. Фред с Джорджем предлагают ему жить у них, но папа заладил своё, что, мол, куда он из «Норы» денется, там вся его жизнь. И как вот он там теперь будет? Один, без мамы, без нас.
Но ведь есть Джинни, неуверенно заметила Гермиона, быстро глянув в сторону Гарри. Она могла бы его поддержать, хотя бы на время каникул.
Это да. Но разве ей сейчас легче, чем другим? Мы решили, пусть уж лучше она проведёт каникулы здесь. Ладно, что я тебя всё гружу. Ты точно себя хорошо чувствуешь?
Гермиона кивнула, и он притянул её к себе. Гарри хотел было отвернуться, как он обычно и поступал, когда рядом кто-то целовался, но его вдруг словно крапивой по губам ударили, и он так резво подскочил с койки, что та скрипнула.
А давайте пойдём в Большой зал! сам не понимая, отчего вдруг заволновался, сказал он громко, чувствуя, что его губы продолжают по непонятной причине гореть.
Рон повернулся и недоуменно на него посмотрел, но не успел ответить.
Хорошая мысль! тут же поддержала Гермиона с неслыханным энтузиазмом. Я тоже не помню, когда в последний раз ела. Пойдёмте же!
Она схватила своего парня за руку и бросила на Гарри выразительный взгляд, отчего он поспешил поравняться с ней. На движущейся лестнице Рон снова вспомнил о Перси и горько жалел, что недолюбливал его наравне с близнецами. Жалел, что брат так и не услышал от него ни одного доброго слова. Гарри
тем временем одолевали противоречивые чувства. С одной стороны, он сочувствовал другу и понимал, как тому тяжело, но с другой ему сейчас не хотелось ничего этого слышать и снова ощущать себя виноватым. Его голову занимала совершенно другая проблема, и он чувствовал, что у него настойчиво зудит рука, как будто бы недовольная тем, что девичья ладонь не в ней.
В Большом зале Рон и вовсе позабыл про Гарри, нашёл им с Гермионой свободное местечко на лавке и, опустившись, потянул девушку за собой. Гарри какие-то секунды стоял за их спинами и буравил взглядом незнакомого ему коротко стриженного паренька в мантии с голубым капюшоном сейчас все ученики могли находиться и сидеть там, где им хотелось. Незнакомец почему-то упорно не желал понимать обращенного к нему взгляда, и терпение Гарри иссякло. Он схватил парня за плечо и грубо выдернул с лавки, после чего уселся рядом с Гермионой.