Раскуковались, суки, оскалился Грызун.
Скрипнул гравий, с насыпи скатилось несколько камешков. Кажется, миссионеры пошли на штурм Приюта. Да, так и есть. Вовремя мы слиняли. Беда в том, что они скоро поймут, что внутри никого, кроме трупов, нет, и вот тогда начнётся настоящая аллилуйя. До этого момента желательно уйти подальше от озера.
Сразу за насыпью начиналась луговина сто шагов по открытой местности. У миссионеров где-нибудь должны сидеть дозорные, их выставляли даже тогда, когда мы громили посёлок конгломерации. Два крадущихся в темноте человека вызовут не просто подозрения, но уверенность в том, что это не друзья. Пройти без проблем не получится. Можно попробовать проползти вдоль берега, но опять же вопрос в дозорных. Где они? Смотрят, как штурмуют Приют или приглядывают за окрестностями?
Я чувствовал присутствие направленного на меня зла. Оно текло с двух сторон полноценными кровавыми потоками: от реки и от зарослей. Были отголоски чего-то третьего, более слабого, тонкими красными пунктирами они тянулись наискосок по кромке озера, и были не злом, а лишь зачатками зла. Всё вкупе возбуждало мою собственную злость. Наконец-то наногранды заработали в полную силу. Зрение обострилось, ускорились реакции. Если бы это произошло ещё под пирсом, тётка Люба была бы жива. Я бы заранее ощутил присутствие людоедов, а дальше вопрос техники.
Возле Приюта хлопнул выстрел, через мгновенье второй, а потом пошло как по накатанной. Били из всего, что имели: дробовики, винтовки, револьверы. Сухие щелчки, громовые раскаты. Не использовали только гранаты, боялись задеть меня. Хорошо, что бояться, значит, ещё не догадываются, что я уже не там.
Куда дальше? осторожно спросил Грызун, останавливаясь у края насыпи.
К лесу. Иди за мной и не вздумай оглядываться. Держись уверенно и нагло.
Он не стал спорить и не стал спрашивать, почему именно так, а не по-другому. Я пошёл первым, выбирая направление по тем самым пунктирам, которые тянулись от озера. Если кто-то из миссионеров видел меня, то доложен принимать за своего. Человек в длинном кожаном плаще, при оружии. Идёт уверенно, не торопясь, точно знает, что ему нужно. Тот второй, за его спиной, чем-то от него отличается, но опасности не представляет
Возле опушки пунктиры начали сливаться и превратились в пятнышко. Я точно определил его положение за старой осиной, давшей многочисленные тонкие побеги. Удачное место чтобы спрятаться.
От дерева отделилась тень.
Кто идёт? вопросил мягкий, почти детский
голосок. Они послушников с собой взяли?
Гудвин, стараясь подражать бурлящему басу толстяка, проговорил я.
Брат Гудвин? Ты разве не остался в миссии?
Примас послал меня на помощь тебе.
Кто с тобой?
Брат Бачиа.
Брат Кто? Он же
Договорить миссионер не успел. Я придавил его к осине, попытку вырваться пресёк на корню, ухватив за горло.
Дёрнешься, кадык вырву.
Дон?
Послушник затрепыхался Нет, не послушник. Послушница. И не просто послушница Малка! Подружка Белой. Вот так встреча. Примас сполна насладился наложницей и выдворил из гарема. Голова обрита, лицо раскрашено синькой. Она уже не послушница полноправный член секты, миссионерка.
Дон, не убивай.
Не убирая пальцев с горла, я обыскал её. Нашёл револьвер, сунул в карман плаща. Ни ножа, ни вил. Из неё такой же боец, как из Гука писатель.
Сколько вас?
Не знаю, клянусь Великим я сдавил пальцы. Тридцать, сорок. Я не считала, Дон!
Как меня выследили?
Дон она почти плакала. Это всё примас. Только он знает как. Ему Великий Невидимый шепчет
Или кто-то из Квартирника. Гвоздь, например. А может у штурмовиков утечка. Впрочем, никто из них не мог заранее знать, что я окажусь в Приюте.
Но как-то же они меня нашли?
Однозначно кто-то сдал, и это не дед с бабкой и не старатели. Если бы кто-то из них, то штурмовать Приют, тратить ресурсы и жизни было бы глупо. А примас не дурак, он мужичок прижимистый, людьми своими не разбрасывается. Меня бы потихоньку спровадили или просто повязали и с рук на руки передали миссионерам. А тут такой шум. Если не в Загоне, то в Анклаве наверняка услышали.
Дон, засипел Грызун, кончай девку, уходить надо.
Малка заскулила:
Не убивай
На колени, сука!
Малка послушно опустилась на землю. Её колотило.
Дон, пожалуйста я всё сделаю что захочешь
Я вытащил из вещмешка скотч.
Руки перед собой ладонями наружу.
Она вытянула, я обмотал запястья скотчем, рывком поднял её на ноги.
Пискнешь шею сверну. Кивни, если поняла.
Она послушно закивала.
Молодец. Грызун, приглядывай за ней.
Старатель выдохнул:
Зря, лучше прибить. На кой она тебе сдалась?
Я и сам не понимал, на кой, но убивать девчонку не хотелось, а если оставить, она тут же сообщит миссионерам, куда мы пошли Наверное, я ещё не достиг того уровня безразличия, когда человеческая жизнь перестаёт иметь значение.
Зря, не зря, это лишь время покажет, а твоё дело исполнять. Ходу.
Шум возле Приюта стих. Миссионеры забрались внутрь, обыскали здание, теперь пытаются понять, как и, главное, куда я ушёл. Минут через десять-пятнадцать найдут люк, найдут три трупа под пирсом, вычислят направление. Проверят дозорных, выяснят, что одного не хватает. Короче, у нас двадцать минут преимущества.