После чего все стихло. Смолк смех, стихли шаги ребят.
Надо уходить, решительно заявила Юля. Идем к машине, подождем их там.
Она дернула Мотю за руку, но та неожиданно уперлась.
Макс сказал ждать здесь!
А если она придет? Что будем делать, если Настя придет сюда? выдала Юля единственный
аргумент, который пришел в голову.
После него Мотю не пришлось уговаривать: она поспешила к другому выходу даже вперед самой Юли. А та опять застряла на секунду у дверного проема, где ей раньше послышался шум. Там снова что-то зашуршало и, кажется, кто-то даже тихо ахнул. Или просто громко вздохнул. Она замерла, глядя в недра темного коридора. Самого коридора Юля, конечно, не видела, но помнила, что он есть.
Ей показалось, что в темноте кто-то шевельнулся. Или это сама темнота шевельнулась? Юля не знала, но воображение против воли нарисовало складки длинной рубахи в пол, колыхнувшиеся от движения.
На этот раз она не решилась посветить фонариком, просто бросилась бежать дальше, следуя за Мотей. И так бежали они до самой машины Макса.
Ни Игорь, ни тем более Влад не могли видеть, куда он направился, но оба слышали удаляющиеся шаги. Как перед этим слышали грохот, смех и пение.
Владислав Сергеевич, напряженно позвал Игорь.
И в этом лаконичном обращении так и слышалось непроизнесенное: «А не пора ли и нам валить отсюда?»
Влад осторожно выпрямился, но отрицательно качнул головой: нет, не пора. Он все еще собирался сделать то, зачем пришел.
После бегства второго парня девчонки пришли к тому же выводу, что и его помощник. По крайней мере, Влад отчетливо услышал, как соседка, до этого безвольно следовавшая за приятелями, твердо заявила:
Надо уходить отсюда. Идем к машине, подождем их там.
Вот и прекрасно, подумалось Владу, наконец нужное помещение освободится, хотя бы ненадолго.
Он терпеливо ждал, когда девушки уйдут, но вдруг непроизвольно охнул и отшатнулся назад. Или попытался отшатнуться, потому что за спиной все еще была стена.
В темноте, окружавшей его вот уже три года, что-то шевельнулось. Невнятное очертание, похожее на движение персонажа в старом или просто плохо снятом фильме, где темноту снимают в настоящей темноте и на экране лишь движутся бесформенные силуэты.
Влад моргнул, надеясь увидеть проблеск снова, но увы
Порядок? уточнил рядом голос Игоря.
Влад кивнул, но потом на всякий случай уточнил вслух:
Да. Отведи меня туда, где были они.
Даже не видя лицо Игоря, он почувствовал его недовольство, но помощник не стал ничего озвучивать. Просто снова взял его под локоть и, убедившись, что путь чист, сделал то, что Влад просил.
Здесь пентаграмма на полу, сообщил он, остановившись.
Вот как? Тогда отведи меня в самый центр и дай папку.
Там, куда Игорь его поставил, Влад сел на пол, не заботясь о чистоте брюк, скрестил ноги по-турецки и достал из папки блокнот и карандаш. Рядом тяжело вздохнул Игорь. Убежавших за призраком ребят не было слышно. Время есть.
Глава 7
Время тянулось невыносимо медленно. Юля то и дело поглядывала на экран смартфона, но часы показывали лишь на минуту больше, чем в прошлый раз, хотя по ее ощущениям прошло непростительно много времени.
Наконец, спустя почти четверть часа, послышались шаги и голоса приближающихся ребят. Витя выглядел потрепанным и грязным, словно его валяли по полу, Макс просто злым.
Чего вы ушли? огрызнулся он, едва приблизившись. Мы полчаса только вас там искали.
Мотя заныла, что им стало страшно, а Юля промолчала. Даже не стала указывать на то, что прошло всего пятнадцать минут и искать их полчаса они никак не могли. В конце концов, ей эти минуты тоже показались вечностью, а теперь хотелось одного: убраться отсюда поскорее и больше никогда не возвращаться!
Обратно в Шелково ехали молча и быстро. Юлю довезли только до большого перекрестка на Центральном проспекте: дальше Макс, Мотя и даже Витя направлялись в другую сторону, а петлять по проспекту никому не хотелось, хотя пробки уже рассосались.
Но здесь Юля ходила постоянно, а потому ничего не боялась. Не смущало даже то, что магазины и забегаловки на ее пути уже закрылись, дорога почти опустела, а пешеходов
встречалось заметно меньше, чем обычно, когда она возвращалась с работы на час раньше. Зато горели фонари и знакомые вывески, шуршали шины, звучали голоса, проносились на огромной скорости редкие мотоциклисты. Жизнь пусть и притормозила до утра, но все равно окружала огнями, обволакивала шумами и успокаивала.
Мама была дома, но более позднее возвращение Юли восприняла спокойно. Она никогда не била тревогу, если та задерживалась. У них дома действовал негласный комендантский час: вернуться следовало не позднее одиннадцати, но мама и сама его частенько нарушала.
Сейчас одиннадцатый час только начался, и мама еще гремела на кухне посудой, а по квартире разливался запах готовящейся впрок еды, моментально раздразнивший и заставивший рот наполниться слюной. Семка уже поел, но еще не лег, а бегал по квартире в пижаме, катая на собранном из конструктора «Лего» космолете маленьких игрушечных человечков. У мамы на кухне работал телевизор, и она, должно быть, увлеклась каким-нибудь вечерним сериалом, пока готовила, а потому не заметила, что время отбоя для Семки миновало.