Ладно, я спать, усталый Фараон отставил пустую тарелку в сторону и потопал к лестнице. Наверху для тебя готова комната, я там кое-что поменял. Не спать же тебе в каморке, тем более, что там ноги вытянуть толком некуда. Для ребенка комната, конечно, вполне годилась, но ты-то, братец, не ребенок
Когда я добрался до своего нового, и теперь уже, похоже, постоянного обиталища, то обнаружил, что Фараон перенес мою сумку в комнату раза в два побольше. Здесь было светло и чисто, стояла железная кровать, которую я мысленно окрестил «полутораспальной». Еще в комнате был деревянный двухстворчатый шкаф с зеркалом на дверце, письменный стол с лампой а-ля «мечта бюрократа», торшер, два стула и черное потертое кожаное кресло. На стене над кроватью висела картина в рамке парусник, попавший в бурю. Весьма неплохо написанная картина, надо сказать, и даже оригинал, судя по мазкам краски и трещинкам на холсте. Не комната, а мечта усталого путника, одним словом.
Дальше все было быстро и просто. Выйдя из душа, я доплелся до кровати, рухнул на нее и сразу выключился, словно внутри погасили лампочку. Щелк и нет Варфоломея, только пустота, темнота и обрывки непонятных снов.
Глава 5. Как приготовить фугу
Варфоломей
Утром меня разбудил стук в дверь. Из окна сквозь плотную штору пробивался лучик солнца, рисовавший на деревянном полу яркую тонкую полоску.
Вставай, Вар, раздался из-за двери голос Фараона. Нас ждут великие дела. Кстати, мы в Японии, друг мой. И даже, похоже, не в прошлом, а очень даже здесь и сейчас.
Что? Япония? Да быть не Я аж подпрыгнул, почти в прыжке сунул ноги в штанины джинсов, напялил единственную футболку, которая нашлась в сумке вместе с джинсовой же курткой, и бодро сбежал по лестнице вниз. Теперь я понял, что за мысль всю ночь билась в стенки моего черепа, оставляя за собой полуразмытый шлейф из сновидений. Япония тут была как нельзя кстати.
Ты чего такой радостный? подозрительно осведомился Фараон, скребя густую щетину и зевая так, что становился похож на карьерный экскаватор.
Есть идея, сказал я.
Идея? Везет тебе, Вар. У меня с утра идея только одна как бы проснуться.
Есть идея, повторил я, как нам разобраться с твоим мануанусом.
Ну-ну, скептически поднял бровь Бриан (вот честное слово, никак не могу определиться, как же мне все-таки его называть!). У меня целая тетрадка таких идей. Ни одна, кстати, не сработала. Ладно, рассказывай, что ты там придумал?
Фугу, коротко ответил я. Теперь уже обе брови Фараона поползли вверх.
Фугу?
Фугу.
Фугу Это рыба такая?
Да.
Ядовитая?
Да.
Смертельно опасная?
Только в неумелых руках.
Из нее ведь что-то готовят?
Готовят.
И как?
Вкусно.
Слушай, Вар, не выдержал Фараон, давай уже подробнее! А то получается диалог, как в романе Дюма. Я же не Атос, а ты не Гримо, к тому же нам не платят построчно Что там с фугу-то?
Когда я учился в Японии, меня натаскали в этом искусстве. Любопытная
тема.
Но это же и правда ядовитая рыба! Как ее есть можно вообще?
Ядовитыми у фугу являются только некоторые части. Печень, икра, почки, кожа Обработка тушки занимает примерно три десятка этапов, ошибиться тут нельзя, пояснил я. Люди платят большие деньги не для того, чтобы отбросить копыта только потому, что повар где-то что-то не доделал.
И? Фараон по-прежнему не понимал.
Меня учили все делать правильно. Но не только. Еще меня по доброте душевной и совершенно нелегально учили, как сделать так, чтобы рыба была ядовитой, но не смертельно.
А это-то кому нужно? недоумевал мой собеседник.
Старинное искусство. Говорят, его практиковали со времен первых шиноби ну, то есть, ниндзя. Старые мастера верят, что фугу способна похитить душу человека и подчинить его тому, кто приготовил блюдо. Это если, конечно, отравить едока, но не до конца.
Вот как задумчиво сказал Фараон.
Ага. Поэтому мы приготовим фугу. И будем ее есть.
Чего? Фараон замахал руками. Я вообще рыбу как-то не очень! А уж фугу особенно!
А как же «фиш энд чипс»? ехидно спросил я. Все британцы любят «фиш энд чипс», мне рассказывали.
Во-первых, не все! А во-вторых, там точно нет фугу. Я сто раз ел «фиш энд чипс» и не боялся, что меня потом увезут на скорой!
И сейчас не увезут, успокоил я его. Если уж отравишься, то скорая никак тебе не поможет.
Ну спасибо, вздохнул валлиец.
Но мы будем тут я вдруг подумал, что у стен могут быть уши. В прямом смысле слова. Поэтому я наклонился к самому уху Фараона и прошептал:
Будем есть абсолютно нормальную рыбу, я это гарантирую. А потом пойдем спать. А еще одну тарелочку аппетитной фугу оставим на столе.
Мой собеседник схватывал все на лету.
Ага, сказал он шепотом. Ладно. А где мы ее
А вот за этим, сказал я уже в полный голос, вставая со стула, я сейчас и отправлюсь. Можешь быть уверен, места я знаю.
За порогом было лето, жара и относительно тихий по меркам Токио переулок. То, что это Токио, я узнал сразу не одну сотню километров намотал по этим улицам, переполненным бурлящей толпой, где строгие однотонные костюмы сарарименов, спешащих перекусить в обеденный перерыв, щедро разбавлены самыми безумными нарядами и цветами, от которых голова идет кругом.