Просьба прозвучало на удивление мягко. Причем подача этого предложения была исполнена так, что складывалось впечатление, будто у меня был выбор. Но мне показалось, что это ощущение было обманчиво. К тому же если этим днем займется кто-нибудь другой, мне придется вводить людей в курс дела. А сделать это без упоминания Ксении Земсковой было проблематично. Поэтому я кивнул:
Хорошо.
Вот и отлично, довольно отметил собеседник. В процессе расследования вы всегда можете обращаться за помощью к более опытным братьям. Кстати, о помощи. Так как своим расследованием, вы способствовали закрытию фонда, где трудились, вам наверняка потребуется другое место, где вы будете проходить практику.
За столом послышались приглушенные смешки. Интересно, у всех членов Братства такой однотипный юмор? Сперва шутка о том, что я развалил фонд от дяди, теперь вот здесь
Поэтому мы смогли договориться о вашем восстановлении в лекарне Дельвига, продолжил мужчина. График останется прежним, и работать вы будете до полудня.
Быстро они все это устроили. Несколько часов назад Круглов пообещал, что Братство попытается во всем разобраться, и вот я уже могу выходить на старую работу.
Надеюсь, Александр Петрович не очень противился моему возвращению, уточнил я. Потому что, если на Дельвига надавили, мне могут грозить токсичные условия работы. Чтобы выжить с места. Но собеседник, казалось, даже удивился моему вопросу:
Ну, что вы, Василий Михайлович, Александр Петрович был очень рад, что вы возвращаетесь на прежнее место. Многие пациенты его лекарни были весьма расстроены, что вы сменили работу.
Я только кивнул, вспомнив про Федора Борисовича, который пытался попасть на прием в закрытой лекарне.
Но если мастер Дельвиг словом или делом выразит неудовольствие тому, что вы вернулись, дайте нам знать, с улыбкой продолжил мужчина.
Хорошо, растерянно сказал я.
Тогда до встречи, попрощался со мной мужчина. Он протянул мне ладонь, я ответил на рукопожатие. И только в этот момент вспомнил одну важную вещь, которую решил уточнить:
Мастер
Я замялся, не зная, как обратиться к собеседнику, и мужчина подсказал:
В Братстве меня знают под именем Иван Васильев.
Имя было как минимум странным. Обычно в протоколах жандармов так обозначали неопознанные трупы. Но спорить я не стал. И продолжил:
Мастер Васильев, почти вся часть информации, которая связана с предателями, изъята из публичного доступа. И это здорово тормозит процесс поиска преступников. В архивах Синода наверняка есть документы, связанные с событиями времен Восстания
Ее куда меньше, чем хотелось бы, мастер Юсупов, перебил меня Васильев. Многие архивы были уничтожены отступниками во время бегства. Так они пытались себя обезличить. И мы не знаем, что произошло с отступниками за десятилетия жизни в Европе.
Понимаю. Но мне хотелось бы ознакомиться с теми сведениями, которые имеются. Это возможно?
Полагаю, что вам смогут оформить допуск в хранилище. При условии, что вы подпишете соглашение о хранении всего, что узнаете в тайне. Но вряд ли вы сможете найти там всю необходимую информацию.
От этих слов я чуточку расстроился. Впрочем, чтобы узнать что-то о полках до Восстания, у меня есть один новый друг. Историк Карамзин. Плюс дневник отца, о котором я совсем позабыл со всеми происходящими со мной событиями.
Хорошо, я обращусь в Синод за разрешением, просто ответил я.
Васильев кивнул:
А теперь прошу меня простить. У нас много дел.
Понимаю, сказал я. До встречи, мастер Васильев.
Развернулся и направился к выходу, на ходу создав плетение «Светлячка». И сотканный из Света миньон вспорхнул с моей ладони и завис над головой, освещая путь.
Поздравляю вас, Василий Михайлович. Теперь вы член Братства.
Выходит, мы в какой-то мере стали родственниками? уточнил я, подходя к авто.
Девушка непонимающе взглянула на меня, и я пояснил:
Мы с вами члены одного Братства. А раз все в организации братья и сестры
Муромцева улыбнулась, показывая, что оценила мою шутку. Вышло это у нее достаточно искренне. Но отвечать Виктория не стала. Открыла водительскую дверь и села за руль. Я разместился рядом. Муромцева завела двигатель, и машина выехала с территории.
Я покосился на девушку. В последние дни личность секретаря нашей семьи не давала мне покоя. Девушка носила отчество, которое намекало на то, что Виктория из семьи аристократов. Хоть и сказала, что «заводная». Тем более что кусочки памяти, украденной у Волкова, четко дали мне понять, что Сергей и Виктория учились в одном заведении, вместе с представителями старых семей Империи. Но я никогда не слышал о таких семьях. Эти неувязки не давали мне покоя.
Почувствовав мой взгляд, Муромцева повернулась ко мне и уточнила:
Что-то не так, Василий Михайлович.
Да нет, ответил я. Просто любуюсь вами.
Виктория усмехнулась:
Я бы сказала, что мне приятно ваше внимание, но чувствую, что во всем этом есть второе дно. И таким образом вы хотите втереться ко мне в доверие, чтобы выведать мои моральные травмы. Для последующего их излечения, само собой.
Нет, что вы, поспешно ответил я.
Не верю я душеправам, произнесла девушка и я вздохнул: