Помоги мне её перевернуть, сказал Буч.
Я взял её ногу, стараясь не обращать внимания на эту странную гибкость. В моей голове, как метеор, промелькнула мысль о Гамби . Буч схватил её за плечо. Мы перевернули её. Даже в темноте было видно, что она молода, красива и жутко бледна. Мы заметили ещё кое-что. Её лицо было лицом манекена из универмага, гладкое и без морщин. Глаза были закрыты. Только у её век был цвет цвет синяка.
"Это не человек", подумал я.
Она сделала ещё один хриплый вдох. Он, казалось, зацепился за что-то в её горле, когда она выдыхала. Больше она не сделала ни одного вдоха.
Будь я один, наверное, я бы застыл на месте и дал бы ей умереть. Её спас Буч. Он упал на колени, двумя пальцами раскрыл ей челюсть и приложил свой рот к её рту. Зажал ей нос и вдохнул в неё воздух. Её грудь поднялась. Буч повернул голову в сторону, сплюнул и сделал ещё один глубокий вдох. Он снова вдохнул в неё воздух, и её грудь снова поднялась. Он поднял голову и уставился на меня, выпучив глаза.
Это как целовать пластик, сказал он и снова принялся за дело.
Пока он склонялся над ней, женщина открыла глаза и посмотрела на меня. Когда Буч отстранился, она сделала ещё один хриплый, горловой, гортанный вдох.
Аптечка, сказал Буч. ЭпиПен. И "Иноген". Быстрее! Принеси, чёрт возьми!
Я покачнулся на ногах, и на мгновение мне показалось, что я грохнусь в обморок. Я шлёпнул себя по лицу, чтобы прийти в себя, и побежал к хижине. "Она, оно, что бы это ни было, умрёт, когда я вернусь", подумал я (ничего из этого не стёрлось из моей памяти). "И, наверное, это к лучшему".
Аптечка была прямо за дверью, на ней лежали наши рюкзаки. Я отшвырнул их в сторону и открыл её. Там было два выдвижных ящичка. В верхнем три эпинефрина. Я взял два из них и с силой захлопнул ящик, прищемив указательный палец правой руки. Ноготь почернел и отвалился, но в тот момент я этого даже не почувствовал. Голова пульсировала. Мне казалось, что у меня жар.
Кислородный баллон "Иноген" с прикреплённой маской и контроллером лежал на дне, вместе с сигнальными ракетами, рулонами бинта, марлевыми подушечками, пластмассовой шиной, бандажом для лодыжек, различными тюбиками и мазями. Там также был карманный фонарик "Пенлайт". Я захватил его тоже и помчался обратно по тропинке, светя перед собой фонариком.
Буч по-прежнему стоял на коленях. Женщина по-прежнему прерывисто, хрипло дышала. Её глаза были открыты. Когда я опустился на колени рядом с Бучем, она снова перестала дышать.
Он наклонился, прижал свой рот к её и вдохнул в нее воздух. Поднял голову и крикнул:
Бедро, бедро!
Я знаю, я прошёл курс.
Тогда делай это!
Он сделал ещё один глубокий вдох и снова занялся ею. Я сорвал колпачок с эпинефрина, приложил его к её бедру которое выглядело как вельветовые брюки, но это было её бедро и услышал щелчок. Затем я начал отсчитывать до десяти. На пяти она резко дёрнулась.
Держи, Лэр, держи!
Я держу её. Думаешь, стоит использовать второй?
Оставь пока, она снова дышит. Чем бы она ни являлась. Чёрт, какой странный у нее вкус. Как у прозрачного чехла, который надевают на мебель. Ты взял кислород?
Вот он.
Я дал ему маску и баллон. Он прижал маску к её рту и носу. Я включил контроллер и увидел зелёный свет.
Высокий поток?
Да, да, давай на полную. Капля пота с его лба попала на пластиковую маску и скатилась сбоку, как слеза.
Я передвинул регулятор до упора, в положение ВЫСОКИЙ ПОТОК. Кислород начал шипеть. На высоком уровне кислорода хватало не более чем на пять минут. И хотя в аптечке почти всё было продублировано (именно поэтому она была такой тяжёлой), этот "Иноген" был единственным. Мы уставились друг на друга.
Это не человек, сказал я. Не знаю, что это, может, какой-то сверхсекретный киборг, но это не человек.
Это не киборг.
Он указал большим пальцем на небо.
дышать сама. Хрип затих. Я посветил фонариком ей в лицо, и она закрыла глаза от яркого света.
Посмотри, сказал я. Посмотри на её лицо, Буч.
Он посмотрел на неё, затем на меня.
Оно теперь другое.
Оно теперь более человеческое, вот что ты имеешь в виду. И взгляни на её одежду. Тоже выглядит лучше. Более... чёрт, более реалистично, что ли.
Что будем с ней делать?
Я выключил фонарик. Её глаза открылись. Я спросил:
Ты меня слышишь?
Она кивнула.
Кто ты?
Она закрыла глаза. Я потряс её за плечо, и мои пальцы больше не вдавливались.
Что ты?
Она не ответила. Я посмотрел на Буча.
Давай отнесём её в хижину, предложил он. Я её понесу. Держи наготове второй эпинефрин, если она снова начнёт задыхаться и хрипеть.
Он поднял её на руки. Я помог ему встать, но он понёс её легко, когда выпрямился. Её тёмные волосы свисали вниз, и когда подул ветерок, они развевались, как нормальные волосы. Слипшихся прядей больше не было.
Я оставил дверь хижины открытой. Он занёс её внутрь, положил на диван, затем наклонился, упершись руками в колени и переводя дыхание.
Мне нужна моя камера. Она в моём рюкзаке. Не достанешь?
Я нашёл её, завернутую в пару футболок, и отдал ему. Женщина теперь она почти выглядела как женщина смотрела на него. Её глаза были выцветшего голубого цвета, как коленки старых джинсов.