Ты думаешь, он серийный убийца?
А что, может, ты и прав, отозвался Джон Скотт. Чуваку плевать, что его жертвы и так намеревались покончить с собой. Он просто хочет почувствовать адреналин, забирая их жизни. Может быть Может, он даже следит за парковкой. Выбирает себе добычу и идет за ней.
Звучит страшно, сказала Мел.
А возможно, продолжил развивать мысль Джон Скотт, он сам явился сюда, чтобы покончить с собой. Решил повеситься, а потом передумал, но возвращаться в человеческое общество не захотел, поэтому теперь вешает других.
Видя, что девушки начинают нервничать, я решил закончить беседу.
Кто бы он ни был, он трус, нападающий только по ночам. Но сегодня нас уже здесь не будет.
Следующие два часа тянулись мучительно медленно. Большую часть времени я занимал себя мыслями о хоккейной команде «чикагских ястребов», которые не брали кубок Стэнли с тысяча девятьсот шестьдесят первого года, но являлись тем не менее иконой для меня на протяжении всего детства. Когда мне было одиннадцать, отец порадовал нас с Гэри билетами на матч с монреальцами. Шел восемьдесят восьмой год, «Ястребы» все еще играли на старой ледовой арене, более известной как «Сумасшедший дом на Мэдисон». Кажется, я провел даже больше времени, наблюдая за бушевавшими фанатами, чем за игроками на льду, и мне навсегда врезались в память запахи прокисшего пива и пота, которыми были пропитаны трибуны, рев толпы, раздававшийся, когда «Ястребы» забивали, от которого трясся весь стадион, и мелодия на волынках в коротких перерывах.
Я решил проведать Нила. Резко поднявшись, я чуть не упал, потеряв равновесие.
Нил, старина, тебе лучше?
Он попытался облизать губы, но слюны не было.
Томо? спросил он глухим шепотом.
Тебе надо что-нибудь? спросил я, проигнорировав его вопрос.
Томо? с трудом повторил Нил. Наверное, у него распух язык, потому что это прозвучало как «домо».
Я покачал головой.
Что слу-чи-лось?
Полиция скоро прибудет. Через час или два. Мы готовимся уходить. Ты хочешь в туалет?
Нил кивнул, и я помог ему подняться. Он неуклюже, как маленький ребенок, зашел в лес, согнулся. Нил больше не блевал и не стонал, но было видно, что состояние его тяжелое, возможно, критическое.
Он оперся о дерево и непослушными пальцами расстегнул ширинку. Мы не отошли и десятка метров от лагеря, но я даже здесь чувствовал себя как под прицелом и внимательно осматривал окружающий лес. Казалось, что параноик Джон Доу вот-вот выскочит на нас из кустов и атакует. Мысленно я подгонял Нила. Наконец я услышал слабое журчание, затем Нил встал и застегнул штаны. Он не справлял нужду со вчерашнего дня, то ли оттого, что в кишках уже ничего не осталось, то ли по причине запора от обезвоживания.
Я проводил его обратно к спальному мешку, укрыл и вернулся к костру.
Как он? спросила Мел.
Ты бы не спрашивала, если бы хоть раз проверила сама, отрезал я.
Я подходила к нему, оправдывалась Мел. Несколько раз подходила. Но я просто не могу уже смотреть на него. Кажется, он почти на том свете, добавила она приглушенным голосом.
Да, я Прости, ответил я, проведя рукой по волосам. Они были жесткие и грязные.
Головная боль, преследовавшая меня с предыдущей ночи, стала пульсирующей, от нее уже невозможно было отвлечься. Конечно, это не прибавляло позитивного настроя. Его серьезно подкосило отравление, более дружелюбно сказал я. Но кризис уже миновал. Он быстро придет в себя, когда доберется до еды и воды.
Может, Каори тоже позвонила в полицию?
Каори? я нахмурился, пытаясь вспомнить, о ком речь.
Его жена.
А, ну да, кивнул я, все еще не понимая, о чем говорит Мел. Почему Каори вдруг придет в голову звонить в полицию? Вдруг я понял, что мне уже трудно логически размышлять.
Если бы эта вылазка проходила так, как мы задумывали, объяснила Мел, мы бы спустились с Фудзи еще вчера вечером. Каори наверняка ожидает звонка от Нила. Ты же знаешь, он пунктуален до невозможности, и если он не позвонил вчера, Каори должна была обеспокоиться. Когда он и сегодня не перезвонил, Каори, наверное, запаниковала и точно позвонила в полицию. Так что они должны знать, что мы в серьезной передряге.
Я лишь кивнул в ответ. Вне зависимости от того, позвонила Каори в полицию или нет, у копов осталось меньше часа на то, чтобы явиться сюда.
Так или иначе, мы здесь одни.
Когда до полудня оставалось четверть часа, я решил, что нам больше не следует надеяться на волшебное прибытие спасателей.
Нам надо выдвигаться, сказал я.
Никто не поддержал меня, но и не возразил.
Нил может идти? спросила Мел.
Нет.
Нина напряглась.
Как мы понесем троих?
Нам нужны вторые носилки.
Да, но их трое.
Мы не можем нести Бена, прости, Нина.
На секунду наступило молчание.
Но мы не можем бросить Бена! взорвалась она.
Нас только четверо, ответил я. По двое на носилки.
Тогда мы положим Томо и Бена на одни носилки, решила Нина.
Мы не сможем их унести.
Вы с Джоном Скоттом сможете.
Только на очень короткое расстояние. А мы не знаем, где находимся. Нам придется идти несколько часов. И нам нужно быстро передвигаться, чтобы преодолеть как можно большее расстояние.