Если телевизионная экранизация книги действительно творение мужчин-гомосексуалистов, как заявляет Бушнелл, то термин «кэмп», часто используемый для описания сериала, вполне уместен. Нелишними окажутся и сравнения с другими культур продуктами, часто встречающиеся в британской прессе: сериалом «Близкие друзья», актрисой Мэй Уэст, пьесами британского драматурга Марка Равенхила, известного по постановке «Шоппинг&Факинг», и даже «Волшебником Изумрудного Города». Отчасти подобные сравнения действительно правдоподобны. На Манхэттене мужчины-геи вполне интегрированы в сферы моды, медиа и пиара, их вездесущесть в роли друзей, соперников, советников и иногда любовников вполне похожа на правду. Поэтому периодическое появление в сериале таких героев, как Стэнфорд Блэтч, а также других геев в обличии продавцов в обувных магазинах или устроителей свадеб, выглядит вполне оправданно. В этом смысле более интересно то, как аллюзии на гей-реальность вмонтированы в диалоги главных героинь Кэрри, Сэм и Миранды, но не Шарлот, у которой самым комичным образом отсутствует чувство юмора. В них сочетаются сымитированная женоподобность, акцент «девушек из долины» и еврейские шуточки. Серия «Моя настоящая жизнь» (4.2.) пример настоящего «кэмпа». Восклицание Стэнфорда Блэтча «Гуччи, и Дольче, и Диор!» отсылает к фразе «Львы, и тигры, и медведи!» из «Волшебника Изумрудного Города», на его фразу Кэрри тут же отзывается заимствованными у Дороти словами «О, боже мой!» (Oh, my God!). Героини также пародируют мужчин, пародирующих женщин, например, в сценах, где Кэрри восклицает: «О, прошу прощения, мисс Шарлот!» или «Как же это гю-Джордж Майкловски!».
Сериал постоянно дублируют этот эффект визуально с помощью нарядов героинь, не зря критики неоднократно сравнивали их с трансвеститами. Кэрри периодически выглядит как «жертва моды»: высокие каблуки, пышные прически и яркие цвета на изящном теле, Саманта же постоянно самоутверждается сексуально: высокие каблуки, пышные прически и яркие цвета на массивном теле. В случае Саманты ее сходство с трансвеститами подчеркивается не только ее возрастом и ростом, но и откровенным эксгибиционизмом и сексуальной ненасытностью. В серии «Старые собаки, новые сыщики» (2.9.) она встречается со своим двойником, ее бывшим любовником (Крис МакГинн), который нарядился трансвеститом в белом парике и взял имя Саманты в ее честь. Хотя если бывший профессиональный хоккеист имитирует Саманту, чтобы искренне польстить ей, то это явно не намек на их подобие друг другу. Тем не менее, именно Саманта правит балом, именно она встречается с моделью Гартом (Джеймс МакДональд), внешне напоминающим звезду гей-порно Джеффа Страйкера («Побег из Нью-Йорка», 3.13.), именно Саманта делает тест на СПИД («Побег с ножницами», 3.11.) и переезжает в район «красных фонарей» Манхэттена. Там она воюет и впоследствии мирится с живущей по соседству шайкой трансвеститов-проституток, которые шумят и торгуют собственным телом прямо под ее окнами, пока она занимается сексом с другим мужчиной у себя наверху («Кукареку», 3.18.). Неудивительно, что Кэндис Бушнелл открыто заявляет, что «Саманта гомосексуалист» («Independent», 5.02.2001), и ее образ явное доказательство гомосексуального уклона сериала.
Гомосексуальная чувствительность, которой пропитан сериал, проявляется и на более глубинных уровнях, нежели просто точность в деталях или авторство
сериала. Более того, она привлекает гетеросексуальных зрителей обоих полов, как бы иронично это не звучало. В сериале мужчины-геи часто становятся приятелями женщин из-за общего повышенного интереса к моде, слухам и привлекательным мужчинам. Тут уместно напомнить о том, что для съемок сериала проводился специальный кастинг на мужские роли, в процессе которого были отобраны лучшие особи мужского пола: сто тридцать человек для первых четырех сезонов. Не совсем понятно, почему на подобные роли соглашаются и гетеросексуальные мужчины, если они серьезно относятся к изначальному посылу сериала, суть которого, по мнению критика Шарлот Рэйвен, «все мужчины сволочи». Для нее, а возможно и всех остальных, «нет ничего политически значимого, прогрессивного и хоть чуть-чуть удивительного в том, что женщины в сериале говорят о мужчинах как о неисправных устройствах» («Guardian», 9.02.1999). Журналист Эндрю Биллен отмечает, что среди зрителей третьего сезона сериала более сорока процентов мужчин (процент, больший, чем у сериалов «Скорая помощь», «Элли МакБил» и «Друзья»). «Хотя нам может и не нравиться, что женщины сравнивают размеры членов и хранят вибраторы в своих заветных ящичках, но мы вынуждены сдаться, потому что такова реальность. Действительно женская благодарность за то, что сексуальный объект еще и человек, причем привлекательный сексуально, скорее возбуждает, чем ужасает». Как подчеркивает Биллен, подслушивать эротические откровения четырех симпатичных женщин не самое неприятное занятие для гетеросексуального мужчины. Превращение героев Бушнелл из мужчин в жен-шин только положительно влияет на рейтинги сериала. По мнению Биллена, «если сценарий сериала написан мужчиной, не так уж удивительно, что другим мужчинам он тоже нравится», причем независимо от их сексуальной ориентации. («Evening Standard», 22.01.2001). Тем более, мужчинам предлагают на выбор 130 нар-циссических красавцев героев повествования, с которыми они могут себя идентифицировать. Если гетеросексуальные мужчины и появляются в сериале не так часто, о них как иногда жалуется Миранда постоянно говорят, что еще более лестно.