Эрих сел за руль машины, а Франц и Гофрих стали снимать с военнопленного наручники. Сафарову не верилось, что его высвободили из лап абвера...
...День подходил к концу. Над Берлином опустились вечерние сумерки. Вдруг Швайберг услышал шум мотора остановившейся напротив дома машины. Он быстро подошел к окну и увидел Гофриха и еще одного человека, выходивших из машины.
5
...Живя на чердаке в доме Гофриха, Сафаров не только поправил свое здоровье, но и усовершенствовал свои знания по немецкому языку, изучал специальную терминологию, составленную для него Швайбергом. По вечерам Гофрих и Швайберг устраивали ему «испытания». Во время одного из них был произведен такой «допрос»:
Как вы оказались в Берлине? спросил Швайберг, игравший роль эсэсовца.
Я был в Потсдаме на курсах пропагандистов, ответил Сафаров, которому предстояло перевоплотиться в образ легионера 835 батальона Северо-Кавказского легиона германской армии.
Где расположено в Берлине здание СКНК? вмешался в разговор Гофрих второй «сотрудник гестапо».
По Курфюрстенштрассе в доме под 99-А...
Перекрестный «допрос», устроенный Сафарову, показал, что пограничник хорошо усвоил свою будущую роль. Через два дня Швайберг подготовил командировочное удостоверение
и другие документы, подтверждающие службу Сафарова в национальных формированиях германской армии. Достали и военную форму. Специальное предписание за подписью председателя «Северо-Кавказского национального комитета» давало право Сафарову занять средний командный пост в 801 батальоне.
Генерал-полковник, почувствовав неминуемый крах операции по захвату Северного Кавказа, стал готовить свои войска к оборонительным боям. Он приказал строить оборонительные сооружения по всей линии фронта. На этих работах он разрешил использовать несколько войсковых подразделений, в число которых включил и 801 батальон.
Станица Николо-Александровская. Здесь размещались легионеры 801 батальона. В осенние дни 1942 года они стали заниматься строительством оборонительных сооружений.
6
Пусть войдет, пробурчал командир.
Через минуту в кабинет вошел Сафаров, одетый в форму немецкого офицера.
Прибыл в ваше распоряжение для прохождения дальнейшей службы во имя великого фюрера и освобождения моего родного Кавказа от большевистского ига, отчеканил Сафаров.
Очень рад, дорогой земляк! оживился командир батальона. Этот будущий наместник Кавказа Клейст никак не хочет пустить нас на передовую линию. Все откладывает. Старый прохвост не может понять, что горцам-легионерам моего подразделения легче продвигаться вперед, чем его паршивым немцам из «Эдельвейса».
Да, герр капитан, мы, мусульмане, лучше чувствуем величавые кавказские горы, лучше их знаем, куда какая тропинка должна привести.
Хайль Гитлер и наш пророк Мухаммед! Мы добьемся своего.
Я к вашим услугам, герр капитан, вытянулся по стойке «смирно» Сафаров.
Где вы проходили до этого службу?
В 835 батальоне.
Не тот ли батальон, который с прошлого года не может разделаться с партизанами в Пинской области?
Да, тот самый. Но информация у вас не совсем свежая. Сейчас эти партизаны не успевают убирать трупы.
Чьи трупы, свои или немецкие?
Неужели вам не ясно, герр капитан?
Где вы получили столько замечательных наград? глянув на грудь Сафарова, спросил командир 801 батальона.
Конечно, там.
Что ж, земляк, ты заслужил пост командира роты в моем батальоне.
Хайль Гитлер! взмахнул рукой Сафаров.
Глава двенадцатая ОТВЕРГНУТЫЕ
1
«Время подходящее. Фашисты успешно осуществляют политику «дранг нах Остен», зачем же нам отставать от них?» размышляет турецкий посол Гереде в столице «третьей империи».
Германский посол фон Папен все чаще встречается с министром иностранных дел Турции Менеменджоглу, а Гереде с имперским министром Риббентропом.
Пущена в ход пресса. Реакционеры, в том числе их главарь премьер-министр Сараджоглу, желают падения Сталинграда и уничтожения России, чтобы создать союз Дагестана, Крыма, Казани и Ирана: «Чем мы хуже немцев!..»
Сотрудники МАХ службы национальной безопасности стирают пыль с обложек архивных папок. Турецкие разведчики любезно беседуют с Тарланом, заслуги которого золотыми буквами «вписаны» в захватническую историю империалистов. В Берлине лучше иметь своего человека, а бывшие лидеры белогорской эмиграции после анкарских событий полностью перешли на службу абверу. Надырхан, Насур, Делибей будут защищать интересы «третьей империи» и ее главаря Гейдара «нового великого имама Кавказа». «Нужно отобрать власть у вожаков берлинского нацкомитета», рассуждали маховцы.
Господин доктор, вы, видимо, не знаете меня?
Не удивляйтесь, эфенди. В этом Стамбуле очень много людей...
Я Тарлан!
Да? изменил тон доктор Пауль. Что ж, очень рад познакомиться с вами. Много слышал о вас.
Уважаемый доктор, когда доблестные войска нашего нового имама приближаются к моей родине, я не могу сидеть здесь...
Ваше место там, эфенди.
Люблю людей, понимающих человека с полуслова.
Спасибо за комплимент, кивнул головой доктор Пауль.
У меня с гяурами особые счеты... О моих заслугах в двадцатых годах, господин Пауль, вам, конечно, известно.