Оставив Лондон, я искал мирной жизни в этом поместье с видом на Лох-Несс. Здесь, в сельской местности, я чувствую себя как дома. Всё, чего я хотел, это быть принятым в местную общину. И, рад сообщить, достиг определённых успехов, хотя и не без нескольких фальстартов Кстати, я должен угостить вас местным ликёром в обмен на молчание! Здесь ещё живут люди, которые боятся сборщиков налогов
Всё своё свободное время я проводил на озере. Ловил лосося или просто прогуливался уверяю вас, здешний воздух не сравнить с тем, каким мы дышим в задымлённом Лондоне. Я принимал гостей, в том числе некоторых адептов ордена, и желания мои ничем не отличались от желаний обычного человека:
я искал покоя.
И в эту жизнь вмешались мои бывшие товарищи по ордену. Дело вот в чём. Существует небольшая группа адептов, которых не устраивают цели ордена. Тут я мог бы им посочувствовать; но власть для них превыше обретения знаний и собственного совершенствования через магию. Они хотят поставить страну на колени. Конечно, такая задача им не под силу у них недостаёт ни ума, ни энергии, но они обладают достаточными знаниями, чтобы нанести большой вред. И вы уже знаете, на что они способны.
Естественно, многие из нас высказывались по этому поводу, настаивая на том, чтобы идиотов вычистили из рядов ордена и отправили в сточную канаву, где им и место. Но, увы, у них хорошие связи внутри организации. Они даже пользуются расположением Мазерса, а Мазерс один из основателей ордена, он близок к тому, чтобы стать лидером. Последняя угроза в мой адрес, которую я с презрением проигнорировал, исходила именно от него.
На днях я устроил для нескольких друзей рождественский приём. Тогда это и случилось. Знаю, знаю, вы скажете, что такой человек, как я, не должен тратить своё время на подобные празднества, но по сути они языческие, и я люблю подарки!..
Мазерса я не приглашал, но, когда он вдруг приехал, принял его со всеми почестями. Когда-то мы были дружны, и в первый год моего пребывания в ордене он мне очень помог.
Сэмюель, какой сюрприз! поприветствовал я его у входа.
За аперитивом Мазерс был очень милым собеседником. В гостях у меня собралась смешанная компания: парочка местных; конечно, бедная Лаура (она так мне предана); Хилари Де Монфор с молодым другом забыл его имя, по-моему, он грек или турок Достаточно для вечера, но маловато для званого ужина.
Разумеется, был приглашён волынщик (я сторонник соблюдения церемоний). В общем, всё шло замечательно.
Мы сели за стол. Вилкинсон превосходный повар, и я надеялся, что этот вечер принесёт примирение. Но потом подали десерт.
То было безобидное лакомство ревеневый силлабаб. Когда же гости приступили к еде, за столом началась паника. Сливки забурлили, как горячая грязь; один джентльмен успел проглотить целую ложку десерта, магия подействовала на его внутренности, и он закричал. Насколько я знаю, сейчас он идёт на поправку, но в тот вечер его рвало кровью в таком количестве, что мы думали, бедняга и получаса не протянет.
Тошнотворная гадость переполнила его внутренности и начала капать на стол, прожигая скатерть и въедаясь в дерево. Нам ничего не оставалось, как вынести стол во двор и сжечь.
Мазерс только посмеивался, так как это, безусловно, была его игра. Мы стояли на лужайке и наблюдали, как пузырится в огне эта мерзость.
Маленькая шутка, проговорил Мазерс; его тонкий голос потрескивал, как угли в костре. Но в ней подсказка. Вы цель, молодой человек. Вы сделали себя целью образно говоря, сами нарисовали мишень на своей груди. И вы нигде не сможете спрятаться: ни здесь, ни в каком другом уголке мира. Где бы вы ни были, мы всегда будем стоять на вашем пути.
Он протянул руки к костру но во всём мире не найти огня, который бы согрел Сэмюеля Мазерса.
Сейчас Рождество, продолжал он, веселитесь, наслаждайтесь. А двадцать седьмого мы за вами придём. Вы думаете, что способны сразиться с нами. Возможно, и так, но только пока. Будьте уверены, до конца этого года мы вас убьём. И смерть будет такой страшной, что ваша душа никогда не перестанет кричать.
После этих слов он развернулся и зашагал по лужайке в направлении озера неспешно, будто вышел на вечерний моцион. С тех пор я его не видел. Но я постоянно чувствовал его незримое присутствие, это точно.
Мазерс сдержал слово: следующие несколько дней прошли без каких-либо происшествий. Выпал снег, и я катался на лыжах. Что ж, если суждено умереть, решил я, последние дни надо прожить с удовольствием.
А потом наступил вечер двадцать седьмого, и, признаюсь, нервы мои были не в лучшем состоянии.
Я приготовился, насколько мог: прочитал несколько оградительных заклинаний, выполнил ритуал визуализации. Утром обошёл по периметру поместье, все тридцать шесть акров, и установил вдоль границ защитные талисманы. Кроме того, я никогда не отрицал эффективность грубой силы и поэтому расставил стальные капканы и проволочные растяжки. Конечно, я понимал: атака вряд ли будет лобовой (соратники Мазерса не пойдут через мои сады), но прекрасно знал, что магический натиск обладает гораздо большей силой, если исполнители держатся ближе к жертве нападения. Так что нужно быть готовым ко всему.