О, а вот и ты, дорогой, сказала она, и её голос прозвучал слишком громко, и в нём было слишком много натянутого радушия.
Я обернулся. В дверном проёме стоял человек, придерживая занавеску поднятой рукой, и на мгновение мне показалось, что он, как и Эверетт Третий, вот-вот произнесет звонкую строчку из какой-нибудь старой пьесы. Вместо этого он опустил занавеску и неторопливо двинулся вперед, ничему, особо, не улыбаясь. Это был хорошо сложенный парень, невысокий, слегка кривоногий, с широкими плечами и большими квадратными руками. Он был одет в кремовые бриджи, сапоги из телячьей кожи, рубашку, такую белую, что она светилась, и желтый шелковый галстук. Ещё один из мира спорта. Начинало казаться, что здесь только и делают, что занимаются им.
Жарко, сказал он. Чертовски жарко, пока он даже не взглянул в мою сторону.
Клэр Кавендиш потянулась к кувшину с чаем со льдом, но мужчина опередил её, взял стакан, наполнил его наполовину и одним глотком осушил, запрокинув голову. Волосы у него были тонкие и прямые, цвета светлого дуба. Скотт Фицджеральд нашел бы для него место в одном из своих горько-сладких романов. Если подумать, он был немного похож на Фицджеральда: красивый, ребяческий, с чем-то, что делало его смертельно слабым.
Клэр Кавендиш смотрела на него. Она снова прикусила губу. Её рот был действительно прекрасен.
Это мистер Марлоу, сказала она.
Мужчина вздрогнул от притворного удивления и посмотрел туда-сюда, держа в руке пустой стакан. Наконец его взгляд остановился на мне, и он слегка нахмурился, как будто не заметил меня раньше, из-за того, что я сливался с пальмовыми листьями и сверкающим стеклом вокруг.
Мистер Марлоу, продолжала Клэр Кавендиш, это мой муж, Ричард Кавендиш.
Он улыбнулся мне со смесью безразличия и презрения.
Марлоу, сказал он, переворачивая имя и разглядывая его так, словно это была мелкая монета ничтожной ценности. Его улыбка стала ещё ярче. Почему бы Вам не положить шляпу?
Я совсем забыл, что держу её. Я огляделся. Миссис Кавендиш шагнула вперёд, взяла у меня шляпу и положила её на стол рядом со стеклянным кувшином. Внутри треугольника, образованного нами тремя, воздух, казалось, беззвучно потрескивал, из-за накапливающегося в нём статического электричества. Однако Кавендиш, казалось, был совершенно спокоен. Он повернулся к жене.
Ты предложила ему выпить?
Прежде чем она успела ответить, я сказал:
Да, и я отказался.
Вы отказались, правда? Кавендиш усмехнулся. Ты слышишь, милая? Джентльмен отказался.
Он налил ещё чаю в стакан и выпил его, затем, поморщившись, поставил стакан. Я заметил, что он на дюйм или два
ниже своей жены.
Чем Вы занимаетесь, мистер Марлоу? он спросил.
На этот раз Клэр опередила меня.
Мистер Марлоу отыскивает вещи, сказала она.
Кавендиш наклонил голову и, бросив на неё лукавый взгляд снизу вверх, глубоко протолкнул язык за щеку. Потом он снова посмотрел на меня.
И что же Вы ищете, мистер Марлоу? спросил он.
Жемчуг, быстро сказала его жена, снова намереваясь прервать меня, хотя я ещё и не придумал ответа. Я потеряла ожерелье, которое ты мне подарил, полагаю, где-то потеряла.
Кавендиш задумался, глядя теперь в пол и меланхолично улыбаясь.
И что же он будет делать, спросил он, обращаясь к жене, но не глядя на неё, ползать по полу спальни, заглядывать под кровать, засовывать пальцы в мышиные норы?
Дик, сказала его жена, и в её голосе послышались умоляющие нотки, на самом деле это не важно.
Он придал лицу утрированно испуганное выражение.
Не важно? Если бы я не был джентльменом, как мистер Марлоу, я бы с удовольствием рассказал, сколько стоит эта безделушка. Конечно, он повернулся ко мне, его голос стал протяжным, если бы я это сделал, она бы сказала Вам, что я купил его на её деньги.
Он снова взглянул на жену.
Разве не так, милая?
На это нечего было ответить, и она просто смотрела на него, слегка опустив голову и выпятив мягкую пухлую верхнюю губу, и на секунду я увидел, как она, должно быть, выглядела, когда была совсем маленькой.
Задача в том, чтобы проследить путь Вашей жены, сказал я тоном, которому научился подражать за все те годы, которые я провёл среди полицейских. Я проверяю места, где она побывала за последние несколько дней, магазины, в которых она была, рестораны, которые посещала.
Я чувствовал на себе взгляд Клэр, но не сводила глаз с Кавендиша, который смотрел в открытую дверь и медленно кивал.
Да, сказал он. Всё верно.
Он снова огляделся, рассеянно моргая, дотронулся кончиком пальца до края пустого стакана на столе и неторопливо вышел, насвистывая себе под нос.
Когда он ушёл, мы с его женой некоторое время просто стояли. Я слышал её дыхание. Я представил себе, как наполняются и опустошаются её легкие, их нежную розовость в хрупкой клетке из блестящей белой кости. Она была из тех женщин, которые заставляют мужчину задумываться о таких вещах.
Спасибо, сказала она наконец еле слышным шепотом.
Не стоит.
Она слегка коснулась правой рукой на спинки кованого стула, словно почувствовала легкую слабость. Она не смотрела на меня.