После долгой паузы Палей переспросил:
Если я вас правильно понял, мы можем расстаться, только если один из нас умрет?
Теоретически говоря это можно понимать и так.
Угу, понял, смотрел в полированный паркет Палей. Мы будем едины, как Бойль и Мариотт, как Гей с Люссаком И хранителем-депозитарием нашей нерасторжимости будет Алексей Кузьмич. Простой человек, знающий одну форму лояльности присягу.
Совершенно верно, Вениамин Яковлевич. Это надежно.
Да. До тех пор, пока я в чем-то не проколюсь. Боливар не «мерседес», ему двоих действительно не вынести
Я беззаботно-весело рассмеялся, товарищески хлопнул Палея по плечу:
Поэтому просто забудьте про скачки на Боливаре, ненадежном слабом животном! Вам нужно плавно ездить на своем навороченном «мерседесе», сосредоточившись на том, чтобы у нас никогда никаких проколов не случалось. Мир не интересуют никакие объяснения, он, как бухгалтер-ревизор, смотрит только на итоговое сальдо
Палей помолчал, собрался уже совсем уходить, но остановился, хмыкнул:
Занятно Я надеюсь, вас не оскорбит мое предположение. Мне кажется, что вы и еще несколько известных мне людей не являетесь продуктом естественной человеческой эволюции
Интересная мысль, уточните, пожалуйста! поправил я дужку очков.
Я не фантазер и не выдумщик-мечтатель профессия не позволяет. Но иногда вы мне кажетесь пришельцем Вы плод инобытия. Вы не из живой кровоточащей ткани, вы весь из кремниевого камня. Вы другой
Да, мой друг Палей, ненавидящий меня сейчас острой, синей, пахнущей ацетоном ненавистью, ты правильно угадал. Я другой, но я не могу тебе рассказать о моей невнятной жизни Мидаса. Мои радости, мои страдания это не из твоей серой пухлой жизни. Это мое инобытие.
Может быть, Вениамин Яковлевич. Я не знаю. Я подумаю об этом
Сергей Ордынцев: РАЗОРВАННАЯ ЦЕПЬ
Ни в коем случае! сказал Кузьмич. Наши пасут их открыто внаглую. Пусть дергаются, надо, чтобы жизнь им мармеладом не казалась Они плотно толкутся в районе Теплого Стана тебе это ничего не говорит?
Ничего, помотал я головой.
Мы сидели в стеклянном боксе, замыкающем сзади лабораторию, где эксперт-криминалист «собирал» на мониторе женское лицо рисовал компьютером словесный портрет. Купроксное стекло отделяло бокс от лаборатории мы видели и слышали все происходящее, а из лаборатории стекло выглядело как глухая полированная стена.
Эксперта питали информацией двое неудачливый охранник из трэвел-агентства, не разглядевший Кота на входе в офис, и оператор Валерия, долго обсуждавшая с дамой Кота планы прекрасного путешествия по VIP-туру.
Оператор Валерия подсказывала эксперту:
Нет, брови у нее под углом идут И губы чуть толще, округлее Еще у нее симпатичные конопушки
Нос у нее покурносее, маленько вздернутый, уточнял удрученный охранник, который надеялся, что его ценные сведения могут что-то изменить в его безнадежно рухнувшей карьере сторожевого.
Эксперт вносил коррективы в портрет лицо на экране легко, быстро трансформировалось, все отчетливее проступал через компьютерную схему облик женщины, будивший смутное воспоминание, я ее где-то видел. Видел, наверняка видел. Наверное, очень недолго, может быть, и не говорил с ней. Но я ее видел.
Если я получу достоверный портрет женщины, это увеличит наши шансы вдвое, сказал я. Кота пусть ищут «бетимпексовцы», мы должны у них сидеть на хвосте впритык. А я займусь женщиной, есть у меня кое-какие идейки
Бог в помощь, усмехнулся Сафонов.
В радиодинамике умолкла музыка, пролетел какой-то неразборчивый текст, и снова зазвучал рекламный призыв: «Верный Конь, Хитрый Пес и Бойкий Кот» Сафонов, мотнув головой в сторону динамика, спросил:
Вижу, на твои кинопризывы Кот не откликается?
Пока нет. Молчит
В кино, значит, играть не желает.
Думаю, позвонит, упрямо сказал я.
А чего же он с тобой, с другом ситным, не спешит поручкаться?
Не знаю, честно признался я. Мне кажется, он докручивает какую-то комбинацию, он хочет обеспечить себе надежную позицию. Но объявится он всенепременно.
Может быть, вполне может такое происходить, согласился осторожно Сафонов. Только помни: если это так, как ты себе мерекуешь, появится ваш Кот с таким кунстштюком, что у нас головы с плеч поотлетают! Дискеточка та мне покоя не дает
Не вам одному, мрачно заметил я. Эта дискетка, наверное, многим покоя не дает
Например? всем корпусом повернулся ко мне Сафонов.
Вопрос на засыпку: почему этот долбаный Павлюченко из «Бетимпекса» с таким ожесточением ищет Кота?
Сафонов недовольно хмыкнул, пожал плечами:
Говорили мы с тобой об этом не затем Гвоздев, хозяин «Бетимпекса», столько сил и бабок ухлопал, чтобы Кот их кинул как сопливых мальчиков.
Я так раньше думал
А теперь? Не думаешь? удивился генерал.
Не думаю! заверил я. Я уверен, что не в этом дело. Точнее говоря не только в этом.
А в чем? по-настоящему заинтересовался Сафонов.
В ком! Не в чем, а в ком! В покойном Василии Никифоровиче Смаглии
Лицо Сафонова закаменело, в нем появилась тайная отчужденность, секундная внутренняя паника, мгновенно подавленная и сокрытая в рытвинах и складках тяжелого лица ученого бульдога.