Помолчал, подумал, потом сказал;
Ну что, наверное, маскарад можно кончать? Куртка сидит неважно оттопыривается пистолет в заднем кармане. А зачем вам надо было осмотреть мою куртку?
Стас быстро глянул ему в глаза, спокойно ответил:
Куртку не надо. Я хотел осмотреть себя в куртке. Мы же с вами одного роста. А насчет пистолета вы ошиблись. Это коробочка с мятными конфетами «Эвка». Угощайтесь!
Вот и хорошо. Поставим все точки над «ё». Значит, подозреваете?
Нет. Нет достаточных оснований. А вот серьезно поговорить есть о чем.
Ставицкий сердито хмыкнул:
Как же это вы для такой серьезной беседы пистолет не взяли?
Тихонов удобно уселся в кресло:
А я его попусту с собой не ношу. Он же ведь, черт, тяжелый. Да и таскать его повсюду потерять можно, голову потом за него снимут.
Мне казалось, что вы без этого обязательного криминального атрибута никак не обойдетесь.
Дело в том, что этот атрибут для меня такой же инструмент в работе, как для бухгалтера счеты или для вас коробочка с гримом. Вы же не берете ее с собой, отправляясь в магазин или в гости?
А вы пришли, чтобы прицениться к моей куртке?
Нет. Я пришел к вам в гости. Правда, в гости ходят по приглашению. Но специфика работы вынуждает меня пренебречь некоторыми условностями. Поэтому я решил лучше прийти в гости к вам, чем приглашать вас к себе. Так, мне кажется, лучше.
Кому лучше?
Вообще лучше, сделал неопределенный жест рукой Стас.
Видимо, вы полагаете, что допросы в неофициальной обстановке более эффективны?
Я уже сказал, что это не допрос. А что касается эффективности несомненно. Я вам напомню о причине и цели своего визита, тихо сказал Стас, и голос его стал жестким. Убита при непонятных обстоятельствах женщина, которую вы, по моим сведениям, любили, на которой собирались жениться и были ею не так давно отвергнуты. Во всяком случае, я мог рассчитывать на вашу всемерную помощь в розыске убийцы. Поэтому я пришел сюда. В этой, как вы говорите, неофициальной обстановке она бывала много раз, здесь еще должно быть эхо ее голоса, и вы должны это помнить и рассказать мне все, имеющее отношение к делу.
Но вы же подозреваете меня. Это кощунство!
Стас посмотрел на него и сказал:
Подозрения, уложенные в рамки уголовного закона, являются только следственными действиями. И все! Вы мне лучше расскажите, что вы делали в понедельник вечером.
Ставицкий походил по комнате:
В театре я был свободен. Позвонил Тане в редакцию около пяти, может, в половине шестого, предложил
встретиться, поговорить. Она куда-то торопилась, сказала, что ей надо с кем-то увидеться. Велела позвонить в среду, Я поехал к Генке Григорьеву
Кто это?
Мой приятель, тоже актер. Его не оказалось дома. Там рядом с ним кинотеатр «Прогресс». Делать было нечего зашел на семичасовой сеанс. Потом поехал в ресторан, поужинал и отправился домой спать. Вы удовлетворены?
Почти. Вы откуда звонили Тане?
Из дома.
Через сколько вы вышли?
Вскоре. Минут через тридцать, наверное.
Где живет Григорьев?
На Ломоносовском проспекте.
Каким транспортом ехали к нему?
Четвертым троллейбусом.
Итак, складываем: пять тридцать вы звонили Тане, плюс полчаса на сборы шесть. Минут пятнадцать ходьбы до остановки четвертого троллейбуса плюс минут тридцать езды. Значит, без четверти семь вы были у Григорьева. Так?
Так.
Когда вы уходили из дома, кто-нибудь из соседей вас видел?
Понятия не имею. Я как будто никого не встретил.
Идемте дальше. Дома у Григорьева вас кто-нибудь видел?
Нет, я же сказал, что его не было.
А может, кто-либо из его родственников?
Нет. Никто дверь не открыл.
Ладно. Без пяти семь вы в кинотеатре. Какой демонстрировали фильм?
Какая-то импортная белиберда.
А точнее?
Видно было, что Ставицкий напрягся:
«Вернись, Беата!»
Прекрасно. Когда закончился фильм?
Около девяти.
Так это же короткий фильм. Что так долго?
Журнал был длинный.
Не помните, о чем?
Новости науки и техники.
Прямо из кино поехали ужинать?
Нет. Была хорошая погода, снегопад, и я дошел до метро «Университет», а оттуда почти до моста через Москву-реку. Там сел в такси.
В каком ресторане ужинали?
Дома актеров. Приехал туда около десяти.
Какой швейцар дежурил?
Новый какой-то. Я его ее знаю.
Ладно. Вы не запомнили, кто из официанток вас обслуживал?
Да, конечно. Надя. Она может подтвердить.
К сожалению, она может подтвердить только то, что вы пришли в ресторан около десяти. Она же с вами не ездила к Григорьеву и не смотрела «Вернись, Беата!».
Покусывая губы, Ставицкий сказал:
Что же, алиби у меня нет. Но это еще ни о чем не говорит.
Конечно, не говорит. А куртку свою вы когда последний раз надевали?
Неделю назад. А может быть, дней десять. Не помню. Если бы знал, что предстоит разговор с вами, повесил бы на нее табличку: «Ношено первого февраля с 17.30 до 22.00».
Да вы не сердитесь, миролюбиво сказал Стас.
Посмотрел бы я на вас в моем положении, зло дернул головой Ставицкий. Он достал из стенного бара небольшую пузатую бутылку, вытащил пробку. Хотите попробовать? Это «Реми мартен» один из лучших в мире коньяков.