В этот раз я не заслуживал того, чтобы производить на меня впечатление, поэтому сразу же был сопровожден в кабинет. Картина Пуссена была уже там, освобожденная от рамки и стекла, тогда как портрет Кордобы (или как его там) наполовину завернут в вату, полиэтилен и мешковину.
Фаджи с пушечным грохотом откашлялся и выбрался из-за письменного стола.
Этот туман он меня просто убивает. Вы, наверное, привезли его из Англии, нет?
Естественно. Специально, чтобы убить вас. А как насчет пистолета?
Ах, да. А вы принесли деньги?
Я положил семьсот долларов Харпера на стол. Он посмотрел на меня, потом, шевеля губами, начал пересчитывать деньги. Последнюю десятидолларовую бумажку я задержал у себя в руке.
Пистолет, Фаджи.
Он как-то туманно улыбнулся и достал его из ящика стола. Но я не взял.
Другой пистолет, Фаджи. Пистолет Вогдона.
Он похлопал себя по лбу.
Я старею. Я все время что-то забываю. Видимо, я умираю. Да. Он сунул дешевый французский седельный пистолет обратно в ящик и вынул настоящий.
И вот я получил его. Получил их. Ну почти. Но даже он сам по себе, его вес, балансировка, искусная отделка высококвалифицированного мастера Видимо, что-то отразилось на моем лице, раз он спросил:
Вы продадите его гораздо дороже, верно?
Я пожал плечами.
Может быть. А вам известно его происхождение?
Теперь он пожал плечами.
Не знаю. Я никогда не спрашиваю такие вещи.
Черт бы его побрал. Наверняка он пытался проследить его путь, чтобы найти пару; любой бы сделал то же самое. И он понимал, что я это знаю. Но его манера состояла в том, чтобы измотать вас с помощью всяких мелких уловок, вроде попыток «забыть», до тех пор, пока вы не устанете и ему не удастся что-то на этом заработать. Но со мной такие номера не проходили.
Ну может быть, мне повезет. Но мне уже повезло, ты, старый изворотливый плут. Я распахнул плащ и засунул пистолет за пояс. Он был слишком велик это не короткоствольный специальный пистолет для детективов и торчал бы у меня из кармана на добрые шесть дюймов. А кроме того, у меня в кармане уже
был пистолет.
Я повернулся к картинам. Теперь я займусь ими.
Он протянул дрожащую старческую руку.
Пожалуйста, десять долларов.
О, простите. Должно быть я забыл. Я отдал ему последнюю банкноту. Ну, ладно. Делать дела так, как их делает Эдвин Харпер, через некоторое время становилось ужасно скучно.
Фаджи нажал кнопку на письменном столе, появился молодой человек и начал заворачивать портрет Кордобы. Старик разобрал какие-то бумаги на столе и подошел ко мне с двумя конвертами в руках.
Вы хотите получить расписки, не так ли?
Да.
Я вынул из кармана два банковских поручения, мы обменялись документами и начали их подозрительно читать. На расписке, относящейся к картине Пуссена, было несколько пустых мест так и должно было быть, ведь он не знал точного адреса, по которому следовало отправить картину, но их было не так уж много.
Вы снова кое-что забыли, Фаджи. Доставка должна быть осуществлена в течение трех недель и весь риск за ваш счет. Именно на этом настаивает мисс Уитли.
Он поднял глаза с совершенно невинным видом, мятый окурок сигареты подрагивал у него в губах.
Но она этого не говорила.
Не пытайтесь выкрутиться, дружище. Я с ней разговаривал.
Конечно, я не говорил с ней, но не могло быть сомнения, что она не сделает такого рода ошибки.
Он снова пожал плечами.
Ну, если вы хотите, чтобы я прошел пешком весь путь до Цюриха, собственноручно неся картину Сквозь этот туман
И снег в Альпах. Не забывайте про снег.
Так я предпочту умереть каким-либо другим способом. А когда это случится, не имеет никакого значения. Пожалуйста, напишите адрес.
Я попытался написать адрес в отведенном для этого пункте, но там было мало места.
Нужно это напечатать.
Это будет стоить дополнительных затрат, дополнительных расходов. Он вздохнул, снова зажег сигарету и откашлялся. Это меня разорит.
Просто для того, чтобы подразнить его, я вытащил горсть монет и протянул ему пятьсот лир. Черта с два это его раздразнило; он просто спокойно отправил их в карман. Мне следовало лучше знать его, прежде чем пытаться оскорбить таким образом. Теперь рассердился я.
Молодой человек все еще продолжал зашивать мешковину. Мы подождали, пока он закончит; было совершенно очевидно, что Фаджи не сам печатает на машинке да той в комнате и не было.
Некоторое время спустя он спросил:
А пистолет вы продадите богатому американцу, не так ли?
Может быть. А может быть, подержу его у себя, пока не подберу ему пару.
Он улыбнулся.
Ну конечно, вы ее легко найдете.
Не будьте так чертовски уверены, что я этого не сумею! глупо говорить такие вещи, но видимо он все-таки меня рассердил. Мне хотелось задеть его за живое. И удалось это сделать. Его лицо окаменело, если не считать блеска глаз.
Я пытался как-то исправить положение, делая вид, что просто похвастался.
Я занимаюсь старинным оружием всерьез. Гораздо серьезнее, чем огромная толпа чрезмерно богатых хамов, которые сейчас постоянно путаются под ногами. Если пистолет находится где-то в Великобритании, у меня значительно больше шансов обнаружить его, чем у прочих.