Я развел руками.
Ну, если я им что-то и скажу, то только правду, всю правду и ничего, кроме правды. Тогда вся история выплывет наружу. Как я уже сказал, полиция не станет держать ее в тайне. Тогда всей экспедиции придет конец.
Анри убили. Убили! Она взглянула на меня так свирепо, как только позволяло ее миленькое личико. Разве это не важнее, чем эта поездка за покупками?
Карлос выглядел несколько шокированным.
Если мы все расскажем, это скорее всего их просто запутает. Его убил какой-то трусливый вор. Это не имеет никакого отношения к живописи.
Откуда вы знаете? резко спросила она.
Ну, я конечно, не знал, но сказал.
Грабители, которые охотятся за картинами, не убивают людей. Я хочу сказать, что вы не сможете пристроить картину, если убьете человека и вся история попадет на первые полосы газет. Лучше просто тихо стукнуть его в укромном месте именно так они поступили со мной и предоставить возможность обо всем промолчать.
Вам считаете правильным помалкивать о преступлениях?
Вы чертовски правы. Ведь вы же помните, что я профессиональный мошенник? Ох, черт возьми, буркнул я, мне нужно что-то выпить.
Карлос махнул рукой в сторону целой батареи бутылок и стаканов, выстроившихся на угловом столике. Совершенно ясно, что он все быстро организовал. Ну, думаю, это был уже установившийся
порядок, соблюдавшийся всюду, куда они приезжали: номер с двумя спальнями и гостиной, полный набор бутылок в углу. Все, что для этого нужно только деньги.
Наступила тишина, если не считать моего звяканья и бульканья в углу. Потом донна Маргарита спросила:
Вы уверены, что связь со мной удастся скрыть?
Я пожал плечами и пролил виски на свои новые брюки.
Вам лучше знать. Вы всегда и всюду держались в стороне. Но что, если Анри проговорился? В семье, коллегам по работе или кому-то еще? Вы писали ему какие-нибудь письма, было что-нибудь, что он мог оставить у себя в столе?
Карлос покачал головой.
Все происходило только при личных встречах, точно как с вами, мистер Кемп.
Тогда шансы весьма неплохие. Вы хотите ими воспользоваться?
Донна Маргарита взглянула быстро и осторожно, как мисс Уитли.
Сейчас я не могу этого решить, сеньор Кемп.
Я отхлебнул большой глоток виски с содовой.
Ну, тогда сделайте это поскорее. И желательно, чтобы решение было единодушным. Я хочу сказать, что либо мы будем вести себя тихо, либо нам всем предстоит одна большая и не очень приятная поездка в полицию Цюриха. Я не хочу оставаться в стороне, когда кто-то станет давать показания.
Полагаю, вы имеете в виду меня, холодно заметила мисс Уитли.
Думаю, да.
Она снова взглянула на газету, лежащую на столе.
Я думаю я думаю, может быть в самом деле это не имеет ничего общего с искусством?
Вы имеете в виду Гарри Барроуза? прямо спросил Карлос.
Наступила тишина. Я мог подумать, вернее, предположить, что Гарри мог организовать нападение на меня и кражу картины Сезанна. Но убийство выходило далеко за эти рамки.
Тогда, в первый раз, у Гарри были неплохие профессионалы, медленно сказал я. Думаю, они не собирались убивать меня. И если бы он знал, что мы были там, то должен был знать и то, что мы уже избавились от картины.
Вы видели комнату там что-нибудь искали? спросила мисс Уитли.
Да там перевернули все вверх дном. Куда больше, чем нужно для того, чтобы разыскать картину или что-то в этом роде.
А кроме того, говорят, его ограбили, она опять взялась за газету.
Теперь мы вплотную подошли к весьма деликатному моменту.
Нет, на самом деле этого не было. Это сделал я.
Она вытаращила глаза и наклонилась вперед как жокей на финишной прямой.
Выэтосделали? Вы взяли деньги?
Ну, в общем да. Я думал, что это несколько поддержит версию о трусливом воре. И отвлечет от версии, связанной с искусством.
Боже мой Она снова опустилась на стул и выпрямилась, словно учительница, обнаружившая, что я принес в класс на урок по Шекспиру журнал с голыми красотками. Значит вы не просто скрыли улики, но еще их и подделали! Не думаю, что теперь смогут найти того, кто убил Анри на самом деле. И что же вы сделали с деньгами? Купили себе новый чемодан?
Я устало покачал головой.
Еще не купил. Послушайте, я сделал это не ради развлечения. Работай я сам на себя, немедленно отправился бы в полицию. (Ну, во всяком случае, весьма возможно, что я бы к ним и отправился.) Но я нахожусь на работе. И контракт, который я заключил содержит требование сохранять сведения о нашем деле в тайне. Вот и все, что я пытался сделать.
Она долго смотрела на меня без всякого выражения. Отсутствие всякого выражения получалось у нее замечательно. Затем наконец спросила:
Как бы вы смогли убить человека ножом? Вы сказали, что сделали бы это гораздо лучше.
Вы имеете в виду, голый человек лежит на кровати, я придерживаю его, накрыв лицо подушкой, которую держу одной рукой?
Она побледнела, затем слегка кивнула.
Один удар вверх, между ребер, затем поворачиваю нож, как винт я показал рукою в воздухе до тех пор, пока не убежусь, что достал сердце. Совершенно ни к чему наносить множество ран вокруг и бить по ребрам. Так ведет себя только венецианский слепой, понимаете.