Санек отложил дрель и обыскал страдальца. Ничего не нашел, кроме кожаного портмоне, тесака с кнопкой и мобильной трубки непременный атрибут каждого уважающего себя пацана. Подержанная иномарка, мобильная трубка и пистоль вот и весь притягательный портрет молодого московского рыночника. В портмоне лежало около полтораста баксов в мелких купюрах и сколько-то наших деревянных. Деньги Санек забрал, присовокупив: «Тебе вряд ли теперь понадобятся», портмоне сунул обратно в карман пиджака. Потом развязал ему правую руку.
Звони, приятель.
Куда?
Папаше. Объясни, что и как. Дескать, срочная проплата. Пусть поскребут по сусекам. Не хватит бабок, могу взять ценными вещами по курсу. Золотишко, камни. Давай, Толя. Это твой последний шанс.
Зачем вмешивать стариков, ты что?
А зачем Климу глаз выбили?
Са-ань, окликнула Таина. Спать охота. Давай заканчивай. Все равно его надо мочить.
Почему? удивился Санек.
Какой-то он говнистый. Отпустим, впрямь рыскать начнет, искать. Ну его на хрен!
А как же бабки, Тин?
Обойдемся. Он же пустой.
Толян, обтерев освобожденной рукой харю, заметил:
Она чокнутая, Санек. Ты что, не видишь? С чокнутой спелся. Сегодня я, завтра тебя подставит.
Таина слезла с кресла, подошла к ним, грациозно покачивая бедрами, и выплеснула водку Толяну в глаза. Потом молча, спокойно вернулась на свое место.
Разберемся, сказал Санек. Будешь звонить?
Буду, буркнул Толян, заливаясь горючим водочным рассолом.
Санек помог ему набрать номер, и следующие пять минут тот базланил в трубку, уговаривал сперва папашу, потом сеструху. Санек за это время еще раз сходил на кухню, принес три порции водки, чем несказанно удивил Таину.
Эту срань будешь поить?
За хорошее поведение положено, смутился Санек.
Выколачивание денег из родичей далось Толяну с трудом, он побагровел, пересыпал речь матерком и срывался на крик. Что-то у него не заладилось с сеструхой, и он несколько раз повторил на истерической ноте:
Только до четверга! Пойми, я в цейтноте, блядь!
Санек чокнулся с Таиной, на что она не обратила внимания.
Некультурный человек, правда, Тая? Родную сестру каким словом называет.
В черных, с синеватым отливом, удивительных глазах промелькнул намек на улыбку: оценила его натужное остроумие.
Да, сейчас, непререкаемо бухтел в трубку Толян. Именно среди ночи Пойми, цейтнот Куда ты пойдешь? Куда ты пойдешь, тебе ходить никуда не надо. Да, представь, знаю Не зли меня, сестричка, я ведь не всегда добрый
Наконец уломал, щелкнул телефонной кнопкой.
Все, бросил с облегчением. Можешь ехать, Маньяк. Сегодня твой день.
Сейчас ночь, поправил Санек. Не-е, ну если ты угрожаешь
Я не угрожаю.
А почему ты о каких-то двадцати штуках балабонил, когда должен тридцать? Как минимум.
Толяна из багрянца кинуло в бледноту, но он сдержал себя.
Все, что есть в доме, все до копейки. Падлой буду.
Санек обернулся к девушке.
Как считаешь? Взять двадцатник, остальные в запись?
Боже мой, сказала Таина. Когда же кончится этот балаган?
Не понял. Что советуешь?
Не будь малахольным. Гадину надо приколоть. Она же не успокоится.
Санек не улавливал, говорит она всерьез или блефует.
Ребята, осторожно вмешался привязанный. Вы это, не зарывайтесь. Я же рогом не упираюсь.
У тебя рога больше нет, сказал Санек. Я его отпилил, опять обратился к девушке: Посидишь с ним полчасика? Смотаюсь туда-сюда. Он на Яузской живет. Это мигом.
С какой стати? Вдруг он меня изнасилует?
Как он тебя изнасилует? Он же связанный.
Тогда Галке позвони, пусть приедет. Одна с ним не останусь.
Ну чего ты, Тая, заводишься? Шарахну его по башке и все дела.
Эй, Маньяк, опять встрял Толян. Не суетись. Куда я денусь? Мне бы только отлить.
Перебьешься.
Тогда дай водки.
Не называй меня Маньяком.
Ладно. Дай стакан, чего-то тяжко внутри.
Не давай, сказала Таина.
Почему? Пусть выпьет. Он же сотрудничает.
Нет, Санек встретился с ней глазами и поразился выражению мертвящей, ледяной скуки на ее лице. Не лицо, а маска презрения. Он не был уверен, что это выражение относится к одному только Толяну. Может, и к нему тоже.
Он что, сильно тебя обидел?
Не говори о том, чего не понимаешь, дружок. Как может обидеть животное?
Задела самолюбие Толяна.
Ах ты, сучка порченая! Ты же кончила, пока я тебя мял. Скажешь, нет?
Ответа не услышал, потому что Санек обрушил ему на череп металлическую дрель. Толян слабо дернулся и в беспамятстве свесил голову на грудь.
Ну чего? Побежал за бабками?
Беги, разрешила Таина.
ГЛАВА 3
Здесь с этим строго, объяснил Клим, засекут, сразу коленом под зад. А куда я на костылях? Вот рядом коммерческое отделение, там, конечно, повольнее. Ханку хоть вместе с супом дадут. Медсестры услужливые, масса-жик сделать и все такое.
И скоко там за постой?
По стольнику в сутки.
Могу ссудить.
Не-е, не надо. Я привык. У нас народец попроще и отношение более человеческое. Другое дело, лекарств никаких нет, кроме марганцовки. Но мне лекарства ни к чему.
Как знаешь, Санек украдкой отпил из глиняной больничной чашки с обколотыми краями. А то можно устроить. Будешь болеть, как белый человек.