пола, шарили по машинам на стоянках, кучковались в скверике, откуда пугали прохожих истошным ором и крепкой матершиной. Пили водку, передавая бутылку из рук в руки, короче, веселились, как умели. Авторитет Жеки распространялся на три соседних двора, где он пользовался почти неограниченным влиянием, даже распределял среди бомжей очередь к мусорным бакам. Взрослых шпана не трогала, исключая, разумеется, запоздалых пьянчужек, которых иной раз забивали до смерти. Трупы обыкновенно отволакивали на соседнюю территорию. Жека солидно растолковывал подрастающей рыночной смене: «Нельзя сорить, где живешь. Западло, пацаны».
Как раз они зацепили Бореньку, когда, сопя от усердия, среди ночи буксировали какого-то отяжелевшего фраера с проломленной башкой. Настроение у ребят было добродушное, в карманах бродяги надыбали около пятисот монет, да еще сняли часы «Сейка» с серебряным браслетом. Боренька засиделся в институтской библиотеке до закрытия, что часто с ним случалось, и спешил домой за полночь. Подходя к подъезду, услышал в кустах какое-то копошение, звуки ударов и хриплый, девичий матерок. Ему бы прибавить шагу, а он замешкался. Недооценил обстановку, полюбопытствовал. И тут же на свет вышла парочка: Жека в кепке и с гаечным ключом, и еще один, похожий на длинного, черного глиста. Следом насыпалось еще человек пять мальчики и девочки. Диспозиция такая: пустой двор, рядом скверик, погашенные окна и единственный фонарь шагах в двадцати.
А-а, это ты, студент, узнал его Жека. Чего по ночам шатаешься? Хорошие студенты давно бай-бай.
Не отвечая, Боренька хотел его обойти, но ребятня, умело сдвинувшись, заступила дорогу.
Не спеши, студент, уже опоздал. Лучше подмогни-ка немного.
Что там у вас?
Да видишь, ханыга один споткнулся, упал, разбил головку. Жалко человека. Надо проводить. Или ты без сочувствия?
Боренька испугался до рези в желудке, сообразив, что отал невольным свидетелем грабежа. Теперь его хотели повязать трупаком.
Сами разбирайтесь, буркнул глухо. Я в ваши дела не лезу.
Ах, не лезешь? удивился Жека. Девочки-малолетки надрываются, тащут пьяную тушу, тебе наплевать? И не стыдно, студент?
Одна из девочек-малолеток повисла у него на руке, подпрыгнула и больно укусила за ухо. Остальные плотно окружили и подталкивали в кусты. Действовали ребятишки, как слаженный механизм, и хотя все они были намного моложе его, но крепенькие, накачанные. Он это сразу почувствовал, когда попытался рвануть. Получил болезненный удар по коленке (похоже, железкой) и перестал брыкаться. Подумал: все, кранты, влип. Про этих детишек он был наслышан, такие стайки в каждом дворе живут опасные, как осиный рой. Уложат рядом с ограбленным и точка. Драться Боренька не умел и принципиально осуждал насилие. В кустах действительно его ловко повалили на землю и начали потихоньку пинать и пощипывать, заведя какой-то ритуальный хоровод. Девочки возбужденно повизгивали, мальчики деловито покряхтывали, хвалясь друг перед дружкой точностью ударов: по почкам его, по почкам! А в печень не хошь! А по зубам разок, чтобы не вертелся! Бореньку удручала не столько боль и собственное бессилие, сколько какая-то зловещая бессмысленность избиения. Ну что это за пещерное развлечение в конце двадцатого века?
Кодла постепенно входила в раж, кто-то уже, смеясь, предложил воткнуть в студента пику, и неизвестно, чем бы закончилась забава, если бы во двор из арки не скользнула легковуха и на мгновение не высветила мистическую сцену прицельным светом фар. Пацанва на миг оцепенела и бесшумно рассыпалась по кустам. И что поразительно утянула за собой изувеченного пьяницу, волоком, как мешок с опилками. В машине заглох движок, хлопнула дверца и к Бореньке приблизился высокий (или так казалось снизу) парень. Лица Боренька не видел, а это и был Санек.
Вставай, сказал он добродушно. За что тебя так? и тут же узнал. А, новенький, из пятого подъезда?
Помог подняться, заботливо отряхнул костюмчик. Выше Бореньки был головы на три. Повторил:
За что они тебя? Денег просили?
Вроде нет, от потрясения, смешанного со стыдом, Боренька еле ворочал языком. Ни с того ни с сего налетели, как собаки.
Чего же ты хочешь? Молодняк. Ума нет, зато дури полно, и вдруг гаркнул в темноту: Жека! А ну, двигай сюда!
В ту же секунду из кустов нарисовался коротышка с гаечным ключом. Но держался на расстоянии.
Звали, Сан Иваныч?
Подойди ближе.
Жека неохотно переступил на шаг вперед и схлопотал мощный удар в грудь, зашатался, выронил ключ, но на ногах устоял.
За что, Сан Иваныч?
Еще раз его тронете,
в землю вколочу, миролюбиво пообещал Санек. Беспределыцики хреновы. Вам что, других мест мало? Или не предупреждал?
Откуда я знал, гнусаво прогудел Жека. На нем таблички нету. Студент и студент. Поразмялись маленько. Живой же.
Брысь отсюда, сявка! распорядился Санек и Жеку как ветром сдуло, еле успел ключ поднять.
Вот так познакомились, хотя Боренька, как ни ломал себе голову, не мог понять, по какой причине Санек взял его под свое покровительство. И чего потребует взамен, каких услуг.