В 1939 году Кнохен был назначен в подотдел «6Е» (службы информации об идеологических противниках за рубежом), став вскоре его начальником. Первым заданием Кнохена была посылка на голландскую границу агента F-479, которым был Фишер. Этому агенту было дано задание войти в контакт с английской разведкой, якобы по поручению высшего военного командования вермахта. Эта предварительная часть операции прошла блестяще, вопреки всем сомнениям. Что довольно странно, так как настоящие заговорщики никак не могли выйти на связь с англичанами.
Доверие англичан агенту-провокатору было полным, и его документы были посланы в Лондон. Французская разведка, возревновав к успехам коллег, также вышла на Кнохена. Так что Берлин мог снабжать обе разведки своей дезинформацией.
Но для Гейдриха эта часть операции не имела решающего значения. Более важной была политическая дезинформация, которая позволила бы проникнуть в круги заговорщиков в Германии.
Кнохен предложил англичанам организовать встречу с одним из заговорщиков вермахта. Предложение было принято.
Именно в этот момент к операции был подключен Шелленберг. Гейдрих вызвал его и объяснил суть операции, подчеркнув ее важность для карьеры Шелленберга. Польщенный, тот сразу приступил к работе. Он детально ознакомился с делом и решил сыграть роль некоего капитана Шеммеля, сотрудника транспортного отдела оккупационных войск. Настоящий капитан Шеммель был послан в служить на Восток.
Ознакомившись с биографией капитана, Шелленберг попытался и внешне походить на него. Одна беда, Шеммель носил на левом глазу монокль, а Шелленберг был близорук на правый глаз. Но он потренировался и стал носить монокль на левом глазу.
Монокль в этой истории очень важен. Английский капитан Бест, с которым он должен был встретиться, тоже носил монокль на левом глазу. Прежде всего Шелленберг был уверен, что эта деталь, ношение монокля, поможет вызвать расположение англичанина. А впоследствии монокль был использован в шифре и языке жестов.
20 октября в своей тайной резиденции в Дюссельдорфе, имевшей прямую связь с Берлином, Шелленберг получил послание, которое ждал, встреча с англичанами была назначена на следующий день на голландской территории, в Зютфене. Гейдрих телефонным звонком подтвердил согласие Берлина, дав Шелленбергу полную свободу действий, посоветовав быть предельно осторожным. Всего Шелленбергу было знать не дано.
Утром 21-го Шелленберг в последний раз проверил паспорта и карты движения по дорогам, а также одежду и багаж. Он знал, что любая оплошность может выдать его и загубить операцию. В дороге его сопровождал один из его агентов, который был в курсе дела, и тоже ехал по подложному паспорту. Разведчики ехали в гражданских костюмах. Они без труда пересекли голландскую границу и въехали в указанном месте в Зютфен, остановившись около черного бюика, который сыграет свою роль через 15 дней в финале этой истории. За рулем сидел представительный господин в монокле, представившийся: «Капитан Пейн Бест, сотрудник английской разведки».
Сразу же между настоящим английским разведчиком и поддельным капитаном Шеммелем установились взаимопонимание и симпатия. По дороге в Арнхем они все время говорили о музыке. В Арнхеме к ним присоединились, сев в машину, майор Р. Н. Стивенс и капитан Коппенс. Капитаном Коппенсом был в действительности офицер голландской разведки Клоп. Английская разведка разработала эту операцию совместно с голландской, так как Голландия была нейтральной страной. Впоследствии Гитлера приведет в бешенство именно тот факт, что в операции участвовала Голландия.
Шелленберг отлично сыграл роль офицера-антинациста, представителя конспираторов из штаба армии, готовых свергнуть Гитлера. Его собеседники заверили, что «доведут до сведения своего правительства, Даунинг-стрит и Министерства иностранных дел то, что им доверено передать немецкой стороной. Несомненно, что в целях сохранения мира английское правительство пойдет на заключение соглашения с антинацистским правительством. А теперь следует перевести переговоры на более высокий уровень».
Новая встреча была назначена в Арнхеме. Оттуда капитан Шеммель и один из участников антинацистского заговора будут перевезены в Бюро английской разведки в Гааге.
В тот же вечер Шелленберг, сняв наконец монокль с уставшего левого глаза, вернулся в Берлин, где встретился с начальством, доложил обо всем к полному их удовлетворению.
Операция продолжалась. Кто же станет этим генералом-заговорщиком? Во время прогулки верхом на лошади по парку с другом, профессором университета Максом де Кринисом, психиатром, заведующим отделением психиатрии в госпитале, Шелленбергу пришла в голову идея а почему этим генералом не мог быть Кри-нис? Он был красивым, умным, с прекрасными манерами. Такой мог понравиться англичанам. Его австрийское происхождение могло бы объяснить антинацистские настроения. И, наконец, он, привыкший работать с сумасшедшими, был хорошим лицедеем, ему удастся отогнать сомнения подозрительных английских агентов. Короче, ему предстояло сыграть роль.
Психиатр согласился. Шелленберг до времени не раскрыл имя генерала, которого предстояло сыграть. Осторожность была вполне понятной. Руководство СД согласилось с планом Шелленберга.