Посиди еще. Не остыла.
Дергаюсь, сжимаюсь, скребя пальцами скользкий пол. Мне настолько холодно и мокро, что то, что я сижу на кафельном полу в лифчике и трусах, приходит с опозданием. Теряюсь, поджимая под себя ноги, и чтобы оградиться, укрыться от его темного взгляда, плотно, практически до боли обхватываю руками колени. Трясусь, смотря в лицо человеку, который не сдержал своего слова.
Не сдержал и теперь
Веду ладонью по лицу, убирая влажные пряди. Задеваю веки и понимаю, что плачу.
Что вы со мной сделаете? чуть всхлипывая, смотрю на сидящего рядом мужчину. Он тоже весь промок. Футболка, обычная серая, липнет к телу. Сильному, мощному. Пытаюсь отвести взгляд и не могу Он смотрит настолько проникновенно да, хорошее слово, словно хочет препарировать как лягушку, с интересом разглядывая, что у меня там внутри.
Все зависит от тебя, сообщает спустя минуту и резко встает, загоняя меня в угол. Крутит краны. И сверху на меня обрушивается шквал горячей воды. Контраст поразительный. Я невольно ахаю. Горячо так, что кожа начинает гореть и точно плавиться от прикосновения с водойЯ вся горю, от воды, от его присутствия.
Перестаньте, не выдерживаю и пытаюсь подняться на ноги. Не дает, придавливая рукой плечо. Мне больно, тихонько хнычу.
Ничего не отвечает, но воду отключает.
И вот тогда мне становится по-настоящему страшно.
Потому что мужчина снова садится на корточки, близко, до невозможности, настолько, что в ноздри проникает его запах, смешанный с хлорированной водой. Дышу как рыба, выброшенная на сушу. Его взгляд с ленивым любопытством неторопливо изучает мое лицо.
Он о чем-то размышляет.
Я дергаюсь, отвожу голову, когда он, не торопясь, зная, что я никуда не денусь, поднимает руку и подушечками пальцев дотрагивается до щеки. Делаю попытку отползти, стараясь увеличить расстояние между нами. Но он не дает. Фиксирует подбородок пальцами и больно тянет, заставляя смотреть на него. И я подчиняюсь, застывая как кролик перед удавом. Лицо мужчины абсолютно нечитаемо. Даже злости нет, если только легкое, слегка заметное довольство.
Ему нравится. Боже. Ему нравится видеть меня такой.
Свободной рукой убирает прядь с лица, касаясь кожи. А для меня как клеймо ставит, выжигая на нем свое имя. Практически не дышу, когда он заправляет волосы за ухо и, чуть приподняв уголки губ, произносит, заставляя задыхаться от его слов.
Привыкай Анна. И думай. Хорошенько думай, прежде чем решишь, как себя вести.
Выбора у тебя особо нет. Вернее не так много вариантов. Либо ты сама все расскажешь, кто такая, кто за тобой стоит. Либо либо твое больно несколько мгновений назад покажется цветочками после тех ягодок, которые я для тебя приготовил.
Глава 7
ЗлатаМое рваное дыхание слышно нам обоим. Особенно сейчас, когда глаза в глаза и нет возможности отодвинуться.
Его близость сбивает с толку. Я не могу нормально реагировать или думать. Мозг работает на износ, борясь с разбушевавшимися гормонами.
Я все понимаю. НЕ маленькая. Что никто со мной нянчиться не будет.
Ведь знала, куда влезаю и какие меры последуют, если попадусь.
Попалась.
Клетка захлопнулась. И теперь я внутри стальной коробки с голодным и крайне опасным хищником.
Пытаюсь вырвать из плена свой подбородок. Не дает. Держит, ожидая моего ответа.
А я не знаю, что сказать.
Зажмуриваю глаза. Вернее сжимаю их до черных мушек.
Зря, вибрирует где-то в районе лба его голос. Дыхание обжигает, пуская по мне предательскую дрожь.
Знаю.
Но пока не понимаю, как вести себя дальше.
Посмотри на меня.
Отрицательно мотаю головой, кончиком языка смахивая с губы соленую влагу. Пальцы на подбородке дергаются. Еле заметно. Но я все равно чувствую.
Я сказал посмотри,
хрипло, с нажимом требует. И я подчиняюсь, попадая в его омут. И не придумываю ничего лучше, как ответить на его взгляд, вкладывая в свой вызов и обманчивую смелость.
И сразу становится легче. Всего бояться тактика изначально провальная. Так я хотя бы не буду выглядеть жалкой.
Принимает мой взгляд, чуть сузив глаза, и довольно хмыкает, словно наперед разгадывая мою изначально проигрышную тактику.
Ах вот оно что, приходит осознание. Это я в западне, в ловушке. Мокрая, полуобнажённая, трясусь рядом с ним. А он он еще там, мыслями, за столом продолжает партию, начатую нами обоими.
Выпрямляю спину.
Мне нечего вам сказать, говорю твердо, немного пьянея от такой смелости. В голове словно взрывается атомная бомба. К горлу подкатывает внезапная тошнота.
Пустите, пищу, понимая, что справиться с рвотными позывами больше не в силах. Едва вижу его хмурое лицо, пятном шатающееся перед глазами. Как маятник часов.
Мне очень плохо.
Принимаю попытку встать.
Не дает, вдавливая меня в пол.
Мне нужно, отталкиваю и мчусь к белоснежному унитазу. Из горла лезет одна горечь. Я давно не ела и лишь пила воду.
Меня выворачивает наизнанку. Желудок режет сотней ножей.
Ничего не вижу вокруг себя, только ощущаю на своей голове чьи-то руки, бережно убирающие волосы за спину. Пытаюсь выставить руку, чтобы оградиться от него. Не хочу боже, как же я не хочу, чтобы кто-нибудь видел меня в таком состоянии. Но мне даже в такой мелочи не дают права выбора.