Мысли путались, сердце стучало где-то в висках, отдаваясь глухой болью. Что она здесь делает? Что скажет, если встретит их? Будет кричать, плакать, бить его по лицу? Устроит истерику на весь фешенебельный отель? Мысль об этом унижении была хуже самой измены.
Нет. Она не позволит ему увидеть ее сломленной. Не позволит им смеяться над ней.
Она почти решила дать задний ход и уехать, признав свое поражение, когда увидела его машину. Знакомая иномарка плавно подкатила ко входу. Из машина вышла. Она. Ксения.
Поправила пальто, закинула волосы быстрые, уверенные движения хищницы на своей территории. Сергей отдал ключи, обошел машину и взял ее за руку. Не под локоть, как днем, а за руку. Сплетя пальцы.
Этот простой, интимный жест стал для Анны последним, смертельным ударом. Он не водил ее так много лет. Говорил, что это неудобно, смешно, они же не подростки.
Они исчезли за стеклянными дверями, смеясь чему-то. Анна осталась в своей машине, в полной тишине, и эта тишина наконец-то дошла до самого ее сердца, заморозив его.
Вся боль, отчаяние, ярость все вдруг улеглось, уступив место леденящей, абсолютной пустоте. Она больше не чувствовала ничего. Только холодный, тяжелый камень в груди.
Она вышла из машины. Действовала на автомате, словно во сне. Ноги сами понесли ее через парковку к боковому входу, куда, она знала, вывозили тележки с бельем и выходили покурить сотрудники. Дверь была приоткрыта. Охранник дремал на стуле, уткнувшись в телефон.
Она прошла по длинному коридору, пахнущему хлоркой и чистотой, мимо прачечной и кладовок. Сердце не колотилось. Дыхание было ровным. Она была невидимкой, тенью, призраком, пришедшим вынести свой приговор.
Лифт поднял ее на четвертый этак бесшумно. Ковер в коридоре поглощал шаги. Она шла, читая номера: 397, 399 401.
Дверь была закрыта. Из-за нее не доносилось никаких звуков. Ни смеха, ни голосов. Только тихий гул сплит-системы.
Анна прислонилась лбом к прохладной деревянной поверхности. Что она надеялась здесь услышать? Доказательства? У нее уже были все доказательства. Она ждала, что сердце разорвется от горя, что она рухнет на колени. Но нет. Внутри была только тихая, безразличная пустота.
И тут дверь номера 401 внезапно распахнулась.
Анна отпрянула, застыв как вкопанная. На пороге стояла горничная юная девушка с тележкой для уборки. Она что-то весело напевала себе под нос и вытирала пыль с дверной ручки.
Ой! испуганно вскрикнула она, увидев Анну.
Вы меня напугали! Вам что-то нужно?
Анна не могла вымолвить ни слова. Ее взгляд заглянул внутрь номера через приоткрытую дверь. Большая кровать с идеально заправленным бельем, на котором еще лежала шоколадка.
Пустой мини-бар. Чистота и порядок. Номер был пуст. Его только что подготовили для новых гостей.
Горничная, проследив за ее взглядом, улыбнулась.
А, вы, наверное, ищете предыдущих постояльцев? Молодую парочку? Они только что уехали, минут пятнадцать назад. Счастливые такие, она деловито взмахнула тряпкой.
Я уже все убрала. Можете занимать, если он на вас забронирован.
Уехали. Минут пятнадцать назад. Счастливые.
Слова долетали до нее как сквозь толстое стекло. Мозг отказывался их складывать в смысл.
Куда? прошептала Анна, и ее собственный голос показался ей чужим, осипшим.
А кто их знает, пожала плечами девушка.
Наверное, гулять. Мужик-то щедрый, цветы ей целый букет вручил, когда встречал. Розы. Алые. Красота!
Мир окончательно поплыл. Цветы. Он подарил ей цветы. Те самые алые розы, которые она сегодня утром выбросила в ведро. Он покупал их одной и той же оптом? Или это был его особый, фирменный знак внимания для всех своих женщин?
Анна молча развернулась и пошла по коридору к лифтам. Она слышала, как горничная что-то кричала ей вслед, но это не имело значения. Ничего не имело значения.
Лифт вез ее вниз, и в его зеркальных стенах она видела свое отражение бледное, изможденное лицо женщины, которую только что окончательно убили. Но не изменой. Тем, что он подарил ей те же розы. Тем, что он привез ее в тот же отель, где бывал с ней когда-то.
Тем, что он даже на это не смог придумать ничего нового, уникального, что принадлежало бы только им двоим. Он просто ставил на конвейер их общую память, их любовь, их жизнь.
Она села в машину, но не завела мотор. Просто сидела в темноте, глядя на сияющий фасад отеля. Внутри ничего не осталось. Ни слез, ни гнева. Только ясное, холодное, бесповоротное знание.
Она достала телефон. Большим пальцем провела по экрану, стирая его улыбающуюся фотографию с заставки. Потом открыла смс-переписку. Его последнее сообщение: «Задерживаюсь. Не жди. Спокойной ночи, солнышко».
Она не стала ничего писать в ответ. Не стала звонить и устраивать сцен. Она просто медленно, очень медленно набрала три слова. Три коротких слова, которые ставили точку в двадцати годах ее жизни. Три слова, которые были ее приговором.
Она посмотрела на них, на миг задержала палец над кнопкой «отправить», а затем все-таки нажала ее.
На экране появилось уведомление: «Сообщение доставлено».
Анна выключила телефон, откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Впервые за этот бесконечный день ее накрыла абсолютная, всепоглощающая тишина.