Можно сколько угодно закрывать глаза на очевидное, но факты - вещь упрямая, особенно когда они подписаны собственноручно тем, кому верил, как брату. Розовые очки бьются больно, по себе знаю.
- Тимофей, нет никакой разницы, кого кинуть, меня или тебя. Понимаешь? - за окном солнце прячется за тучами и больше не пригревает, похоже скоро будет дождь. - Он обманывает меня много лет, решил разорить, оставить, как его любовница сказала, «с голой жопой», лишь бы только быть с ней. Он предает меня. Мы с ним тоже через многое прошли.
В горле стоит предательский ком, но я заставляю себя говорить дальше.
- Так что ему мешает кинуть и тебя в бизнесе? Человек, который хоть раз предал, он предаст в любом случае. Это уже в нем сидит, с этим ему комфортно. У него сейчас перед глазами любовница, и она дергает им, как марионеткой. Если мы ничего не сделаем, то мы оба все потеряем. Я смогу воевать за себя, но воевать еще за тебя мне будет сложно. А вдвоем у нас точно все получится.
- Альбин... Откуда ты все это достала? Как ты обо всем узнала? Как вообще так вышло? - его голос звучит сдавленно, будто кто-то душит его за горло. Он встает и начинает метаться по кабинету, его тень мечется по стенам, как затравленный зверь. - Я не понимаю, Альбин.
- Это не имеет значения, Тимофей, - стискиваю зубы до боли. - Главное, что все узналось заранее, у нас еще есть время. Его достаточно. У меня уже подготовлен план. Его нужно только довести до совершенства. И мне без тебя никак.
- Но почему ты все же пришла ко мне? Почему ты мне это предлагаешь? - он резко оборачивается ко мне, и в его глазах я вижу настоящую панику. - Ты не боишься, что я могу играть на его стороне и в итоге... Мы кинем тебя?
- Не знаю, Тимофей, - чувствую, как по спине пробегает холодок, но мой голос остается ровным. - Просто верю. Ну и плюс ты заинтересован в том, что я тебе предлагаю.
- И что же ты предлагаешь? - он замирает, его пальцы судорожно сжимают спинку кресла.
- Я предлагаю тебе провернуть обратную сделку. Хочу, чтобы ты забрал у него его часть бизнеса, - делаю паузу, глядя, как его глаза расширяются. - Я не знаю, насколько это возможно, но пусть он провернет свой план, пусть доведет все до этого абсурдного банкротства. Но в последний момент... Можно подменить документы, в которых покупаешь акции ты, а продает акции он, а не наоборот.
- Но ведь... Часть акций твоя, это совместно нажитое имущество. Мы все поднимали с нуля, когда вы поженились, фирма основана после свадьбы, - он не верит, что я готова отказаться от доли, очень зря.
- Я знаю, Тимофей, - закрываю глаза на секунду, вспоминая, как мы с Марком начинали этот бизнес, какие планы строили, а потом я отошла от дел и занялась
тем, что нравилось мне больше. - Но мне все это не нужно. И Ромка... Он не хочет быть с этим связан. Если он захочет что-то начать, поверь, я помогу своему сыну. Денег у меня хватит.
Тимофей сомневается. Я вижу, как взгляд мечется от документов ко мне и обратно. Я понимаю, что его нужно дожимать. Он мечется между дружбой и холодным расчетом, и я вижу, как тяжело ему сделать выбор.
- Слушай, ну может, правда, ты все же не так поняла? - в его голосе звучит последняя надежда, и в этот момент звонит его телефон.
Он достает его и показывает мне экран. Это Марк. Его улыбающееся лицо на экране кажется таким знакомым и таким чужим одновременно.
- Решай, Тимофей. Это нужно сделать прямо сейчас, - чувствую, как сердце колотится где-то в горле. - Но прежде чем ты решишь, я хочу, чтобы ты кое-что услышал.
Мои пальцы дрожат, когда я достаю телефон и нахожу сохраненную запись. Я не хотела до последнего включать ее... Ну что ж, значит, все же придется.
- Акции «Вектора». Интересуюсь динамикой, - говорит Марк.
- Зачем? Решил часть бизнеса продать? У нас проблемы? - интересуюсь, как любящая жена.
- Нет. Наоборот, скоро будет еще лучше! - с гордостью заявляет он.
- Хочу выкупить долю Тимофея.
- Зачем? Вы же вместе все начинали, и друзья... У него какие-то проблемы? - спрашиваю, делая вид, что просто беспокоюсь о его друге.
- Нет. Все потому что он стал тормозить развитие! - резко говорит Марк, ему словно больно от этого.
- Я предлагаю рискованный, но перспективный проект, а он упирается. Боится, как последняя баба.
- И что ты собираешься делать?
- Хочу пошатнуть акции, - так, держи, милый, говори-говори, я как раз успела аккуратно включить диктофон. - Чтобы они упали в цене. Тогда смогу выкупить его долю дешевле.
- Как ты собираешься их пошатнуть?
- Есть варианты. Утечка информации, слухи о проблемах... - он замолкает, понимая, что говорит слишком много, и его взгляд становится осторожнее. - В общем, еще думаю.
- Не могу в это поверить... - пораженно шепчет Тимофей, проводя ладонью по лицу. - Он... Ты... Твою мать... - слова вырываются хриплыми обрывками, будто кто-то душит его за горло.
Он хватается за край стола, и я вижу, как его пальцы с силой впиваются в дорогую древесину. Вижу, как он хочет выпустить пар, как напрягаются мышцы шеи, как губы дрожат от невысказанной ярости, но он сдерживается, словно вспомнив, что не одни в этом кабинете, в здании, что за тонкими стенами могут услышать его крик.