Всё лучшее? мой сарказм становится едким. Да ты даже не знаешь, как прошёл её день! Всё "лучшее" для тебя это твои бабы! Она тебе нужна только на фото!
Он на секунду молчит, его взгляд становится ещё более жёстким.
Не тебе решать, сколько времени я провожу с дочерью, бросает он, стиснув зубы. Да и ты тоже виновата, что у меня появилась любовница.
Действительно! Это я виновата! голос окончательно срывается, и злость смешивается с горьким разочарованием. Виновата, что пыталась быть для тебя идеальной женой! Виновата, что ждала тебя дома, как дура, пока ты всё решал свои дела!
Он усмехается, но во взгляде мелькает тень. Я чувствую, как в груди всё сильнее сжимается от обиды.
А ты знаешь, что я может быть работать хотела? Конечно, не знаешь. Тебе ведь всегда было плевать. А я, хотела. И карьеру делать хотела. Но ради тебя я наплевала на саму себя! Всё хотела мамочке твоей понравится. Угодить. Чтобы смотрела и говорила: Ах, какая хорошая жена у моего Андрюшеньки!
Не надо только меня одного сейчас во всём обвинять, отмахивается он, но голос становится чуть тише. У тебя свои приоритеты, у меня свои.
Приоритеты? горько усмехаюсь. Я ращу твою дочь, тяну на себе быт и особо ничего не требую взамен. Мог хотя бы быть верным.
Он хочет что-то ответить, но я резко перебиваю:
А знаешь, почему у тебя появились любовницы? Не потому что я плохая. А потому что ты привык брать всё, что хочешь, и не думать о последствиях!
Ты говоришь так, будто я вообще ничего не сделал для вас, его голос звучит глухо, и он отворачивается, но я не останавливаюсь.
Ну, почему же развожу руками. Сделал. Дом, вон какой красивый построил. Теперь
будешь в нём жить. Только без меня и без маши.
Он молчит, но я вижу, что мои слова задевают его.
Он сжимает челюсти, пытается что-то сказать, но слова, кажется, застревают. Впервые я вижу в его глазах не раздражение, а что-то похожее на растерянность.
Настя начинает он, но я качаю головой, не давая ему продолжить.
Нет, хватит, выдыхаю, чувствуя, как ярость постепенно сменяется усталостью. Я не хочу находиться с тобой даже под одной крыше. Выйди отсюда и дай мне спокойно собрать чемодан, а завтра утром мы уедем.
Но вместо того, чтобы сделать так как я прошу, он хватает мой чемодан и вываливает все мои вещи на пол и начинает собираться свои.
Я сам уеду, раз тебе так противно моё присутствие, рычит он и достает из полок свои вещи.
К любовнице своей собрался? я не могу удержаться от укола, и слова сами срываются с губ.
Он останавливается, бросает на меня взгляд, в котором то ли злость, то ли обида. Руки его всё ещё зажаты в кулаки, но теперь он пытается говорить спокойнее, почти сдержанно:
Пусть это тебя уже не волнует.
А меня это и не волнует! я с вызовом смотрю ему в глаза, а сама думаю, как бы сейчас не завыть.
Он закрывает глаза, словно пытаясь собраться с мыслями, и после короткой паузы произносит:
Настя, я понимаю, что наделал ошибок. И знаю, что ты сейчас этого не примешь, но он спотыкается на словах. Но не надо рубить всё сгоряча.
А что ты мне предлагаешь? Жить втроем? Точнее, впятером, шведской семьей? произношу я едва слышно. Ты предатель Андрей, и предал не только меня, но и Машу.
Я отворачиваюсь, чувствуя, как в глазах начинают собираться слёзы. Не могу позволить ему снова увидеть мою слабость.
Теперь ты волен жить, как хочешь, Андрюш, говорю твёрдо. С любовницами, со своей работой только без меня. Я больше не буду частью твоей жизни.
Он делает шаг ко мне, но я поднимаю руку, останавливая его.
Всё, шепчу я. Не надо.
Почти механически он собирает свои вещи, останавливается на пороге, кидает последний, полный сожаления взгляд, и выходит. Я стою, одна посреди комнаты, совершенно опустошённая.
4
НастяМашина тихо гудит, пока мы едем по длинной, не слишком загруженной улице. Сзади за мной в детском кресле сидит Машенька, крепко держа свою маленькую, детскую сумочку с единорогом. Она внимательно смотрит в окно, на сменяющиеся мимо деревья и дома, но, кажется, в голове у моего ребенка что-то назревает.
Мам, а когда папа придет? неожиданно раздается её голосок, пронзающий тишину в салоне авто.
От этого вопроса колет под левым ребром. Я стараюсь не показывать ей своих истинных чувств, сосредоточенно глядя на дорогу. Пять лет... Конечно, она уже многое понимает и чувствует, что что-то изменилось. Но как объяснить всё это пятилетнему ребёнку? Поэтому я набираю в грудь воздуха, чтобы ответить.
Папа сейчас много работает и очень занят, Машенька, говорю, стараясь, чтобы голос звучал естественно и спокойно.
Ну вот, Анастасия, теперь ты лгунья для собственного ребенка.
Маша замолкает на секунду, продолжая смотреть в окно. Потом поворачивается ко мне, её глаза кажутся такими серьёзными.
А почему он вчера не приходил? Мы же рисовать должны были, он обещал, уточняет она, не сводя с меня пристального взгляда.
Маш, ну ты же знаешь, работа иногда у папы непредсказуемая. Он очень занят, и поэтому не успел вернуться вчера. Но он обязательно с тобой порисует, только позже. Проклинаю себя за это вранье, но всё равно с улыбкой киваю ей.