Пошел бы ты, Антон. Я к тебе не выйду, даже не мечтай.
Через какое-то время дверь в мой кабинет открывается. Входит Антон
в старой толстовке, небрежно заправив руки в карманы. Он избегает встречаться взглядом.
Антон, выйди. Я работаю, у меня клиент вот-вот появится.
Твой клиент я. Займись моими руками, и, может быть, хоть так мы поговорим?! вдруг резко бросает он и садится за стол.
Сердце тут же начинает дико колотиться: что происходит?
Это шутка такая?
Какая же это шутка, если мне приходится записываться на маникюр, мать его, чтобы увидеться и поговорить с собственной женой!
Пока еще женой. Это ненадолго!
В ответ Антон адресует мне пронзительный, долгий взгляд.
Я машинально достаю инструменты, пытаюсь поймать его взгляд. Но он смотрит в сторону, сжав губы. Я не знаю, что сказать столько всего хочется выговорить, но слова словно застряли внутри.
Пока я обрабатываю его пальцы, внутри все горит от боли и нежности одновременно.
Эта нежность совершенно лишняя, я должна разучиться скучать по этому мужчине!
Антон дышит чаще, когда я беру его руку крепче.
Неужели это наш новый способ быть рядом молча, через прикосновения?
Ты не передумала? Вернуться.
Нет, не передумала. Не вернусь.
Если к тебе пришла моя мать, качать права каки-то, надо было просто позвонить мне. А не сбегать, глухим голосом произносит муж. Ты же понимаешь, как это глупо? Это не поступок взрослой женщины.
А я уверена, что это было правильно. Так никто не плюет мне в лицо фактами, что я нищета подзаборная, на которую обратил внимание великолепный парень вроде тебя.
Бред! Ты это знаешь.
Мне казалось, что я это знала. Но жизнь доказала иначе.
Жизнь доказала лишь то, что у тебя в подругах сука конченая, вот что доказала тебе жизнь.
И муж изменник.
Мои руки дрожат, но я продолжаю работу.
Да, я изменил. По пьяни. Это
Давай замнем эту тему, ничего не вернуть.
Да почему?! выдыхает он сквозь стиснутые зубы. Это было всего один раз. Все остальное клевета.
Или нет.
На днях Даша прислала мне сообщение: там было фото, она голая, в одних сапогах, стояла в нашей с Антоном ванной.
«Ты все еще веришь, что твой муж тебе верен?» гласила подпись.
То есть, это у них продолжается.
Я уехала из дома с сыном, и теперь туда шастает Даша вот в таком провокационном виде.
Потому что я тебе не верю. Вот, почему. Вторую руку, пожалуйста.
Что мне сделать, чтобы ты мне поверила?! Ну, что?! выдыхает он с болью.
Ничего. Я тебе не поверю, таких, как ты, не прощают, твержу как мантру.
С сыном дай увидеться! требует отрывисто.
Напиши ему. Позвони.
Пишу. Звоню. Не отвечает! В черный список он меня кинул.
Вот и ответ. Он не хочет с тобой видеться. Не дергай рукой, пожалуйста.
Ты его против меня настраиваешь. Не так ли?!
Не так, Антон. И Сава
Что с ним, говори!
Он даже со мной сейчас общается иначе. Теперь это не наш солнечный мальчик, это хмурый, сердитый мальчишка, который почти не разговаривает. С друзьями может трындеть часами, а со мной нет.
Давай я приду к вам. И мы попробуем вместе. Ради него? Не ради нас с тобой. Дай шанс ради сына
Остаться с изменником только ради сына? Наверное, это еще хуже, чем остаться с ним по любви.
Я качаю головой из стороны в сторону.
Ты все сломал, Антон. Ты все сломал.
Глава 10. Она
Спустя времяЯ стою у окна и долго смотрю на двор, будто надеясь, что вот сейчас все изменится. Люди внизу шаркают ногами по первому утреннему льду, черные ветви деревьев блестят хрупкой изморозью.
Это случилось мы развелись.
Слово само по себе острое, как осколки стекла.
Не верится. Я шепчу про себя: развод, и все равно будто говорю о чем-то незнакомом.
Сначала нам дали время на примирение, но ни о каком примирении и речи быть не могло.
Сын выбрал жить со мной, но при этом у него был такой вид, как будто, он бы выбрал другое, если бы существовал третий вариант.
В квартире прохладно.
Сегодня что-то не то с отоплением: батареи едва теплые, приходится купить обогреватель.
Иногда такое чувств, что я проснусь и кто-то скажет, что это ошибка, недоразумение.
Но Это наша новая жизнь, в которой есть места небольшим трудностям.
Воздух несмотря на прохладу, кажется тяжелым.
Я открываю форточку, чтобы освежить немного, и тут же зябко ежусь: дует ледяной ветер, он захлестывает мне лицо, обжигает щеки. Первый мороз он больно кусает за все незащищенное.
А я вспоминаю: когда только начались отношения с будущим мужем с Антоном
тоже было холодно. Тогда мороз был свежий и бодрящий, а в воздухе вился большими, тяжелыми хлопьями первый снег.
Все казалось возможным, все было впереди, в душе был какой-то зудящий восторг, звенящая радость.
Мы стояли тогда на автобусной остановке, и я все время ловила себя на том, что не могу перестать улыбаться.
Тогда мороз щипал скулы, кружился снег, а мне было абсолютно все равно ведь я была рядом с человеком, ради которого можно было бы идти хоть сквозь самую лютую вьюгу.
Теперь же все это превратилось в тягостные воспоминания.
Я пытаюсь собрать себя каждый раз напоминаю себе: я справлюсь.
Все снова должно наполниться смыслом ради сына, ради всех тех дней, когда мне казалось, что я способна на большее.