Это мой бизнес. Моя жизнь.
К стойке подходит кто-то ещё, и её сладкая улыбка остаётся на мне всего секунду, прежде чем она переключается на клиента долговязого подростка с окрашенными в синий волосы и какой-то сложной шлейкой на плечах.
Её улыбка становится тёплой. Настоящей.
Он краснеет.
И меня это бесит.
Бесит, что она такая красивая. Бесит, что все её любят. Бесит, что я точно знаю, сколько времени прошло с тех пор, как женщина последний раз улыбалась мне так. Бесит, что, возможно, мне никогда так не улыбались.
Я стою, полыхая злостью, пока она болтает с мальчишкой, смеётся, поддразнивает его, пока он покупает свою стопку манги. Я должен бы уйти. В таком состоянии нельзя разговаривать с людьми. Даже с женщиной, которая мне не нравится.
Но я не ухожу.
Когда парень уходит, она с раздражением смотрит на меня.
И что именно, мистер Блэквуд, так бесит вас в моём магазине?
Падающие продажи, выпаливаю я, прежде чем успеваю сдержаться.
Она моргает, словно это стало для неё шоком.
Падающие продажи?
Да, падающие продажи, рявкаю я. Что, ты думала, что до открытия твоего миленького магазинчика любителей романтики в Уичтри не существовало? Ты думала, что люди только после твоего чудесного спуска с небес вдруг начали читать триллеры и детективы? Я сверлю её ледяным взглядом. Эти читатели всегда были здесь. И раньше они заказывали книги в Блэквуд Букс.
Она снова моргает. Это явно новость для неё.
Постепенно её шок сменяется чем-то другим. Теперь она смотрит на меня так же холодно, как и я на неё.
Тогда, возможно, вам стоило сделать больше, чтобы их удержать.
Удар.
Маленький ножичек, но он вонзается точно в цель.
Я напрягаюсь.
У меня неплохой бизнес.
Нет, неплохой, соглашается она. Но он не тёплый. Не гостеприимный. Вы просто принимали своих клиентов как должное. Так что не вините их, если они захотели ходить туда, где на них не смотрят свысока.
Ещё один удар.
Я не смотрю на кого-то свысока, говорю я. Каждый имеет право читать то, что хочет. Но у Блэквуд Букс есть история, и эта история должна восприниматься с честью и уважением.
Её серые глаза вспыхивают, и, как последний клишированный идиот, я вдруг нахожу её ещё красивее, когда она злая.
Вы хотите сказать, что жанровая литература это неуважение?
Нет. Я разжимаю руки и кладу их на стойку, наклоняясь ближе.
Я говорю, что Блэквуд Букс это историческое место. Это малый бизнес. А ты и твоя корпоративная ерунда можете его погубить.
Она тоже кладёт руки на стойку и наклоняется ближе, вторгаясь в моё пространство так же, как я в её. Она злая. Но не боится. Её не пугает, что я выше и шире её.
Корпоративная ерунда? прищуривается она. Сейчас вы ещё сравните меня с Амазон и начнёте кричать, что гибель независимых книжных магазинов уже наступила.
Она наступила, мисс Джонс, говорю я сквозь стиснутые зубы, смотря прямо в её красивые глаза. Ближе, чем ты думаешь.
Мы сверлим друг друга взглядами.
И только тогда я замечаю, что её глаза почти кристальные, светлее в центре, с тёмным угольным ободком по краю. Её кожа гладкая, чуть порозовевшая.
Она пахнет сладко.
Её губы чуть приоткрыты, мягкие, полные.
Я хочу вонзить зубы в них.
Я хочу вонзить зубы в неё.
Эм раздаётся за моей спиной подростковый голос. Может, вам двоим стоит снять комнату?
Я тихо чертыхаюсь, резко отстраняюсь от стойки.
Затем разворачиваюсь и выхожу из этого адского места, не сказав больше ни слова.
Глава 3
Мне действительно не следовало бы говорить тебе такие вещи. Это слишком смело. К.
Кейт
«Это ближе, чем ты думаешь».
Боже мой. Себастиан Блэквуд идиот, который несёт невероятную чушь, и я ещё большая дура, раз ведусь на это.
Я громыхаю в крохотной кухне, с шумом складывая посуду в посудомойку и чуть не разбивая несколько стаканов.
Прошло уже пару дней с той сцены в моём книжном магазине, а я до сих пор не могу выкинуть из головы, как он опёрся руками о стойку, наклонился вперёд и вперился в меня своими пронзительными голубыми глазами.
Я была в шоке, что он вообще соизволил переступить порог Портабл Мэджик. Потом разозлилась, когда поняла, что пришёл он только для того, чтобы снова предостеречь меня от его дурацкого фестиваля. А потом меня и вовсе разбирала ярость ведь я, пусть даже случайно, скользнула взглядом по его великолепной груди, пока он стоял, скрестив руки, и осматривался вокруг с таким видом, будто ничего глупее дня Косплея в жизни не видел.
А ещё я бесилась, когда он навис надо мной и этим ледяным взглядом обвинил меня в том, что из-за меня падают продажи в его магазине, будто я Джефф Безос.
Какое нахальство. Просто запредельное нахальство.
Меня до чёртиков достало, что мужчины всё время твердят, будто это я во всём виновата, хотя сами вовсе не безгрешны. Джаспер, например, вечно жаловался, что я слишком занята, что у меня нет на него времени. Хотя на самом деле всё было ровно наоборот. Именно я постоянно подстраивалась под его график, потому что это у него-то вечно не было времени.
Но самое раздражающее во всей этой стычке с Себастианом Блэквудом это то, что мне было его жалко. И ещё хуже то, что мне до сих пор его жалко.