К тому времени, когда я прокрадывалась к нему после полуночи, он обычно уже спал, с открытой книгой на груди.
Хотя этот забег до конца семестра был изнурительным, мне действительно нравились мои занятия. Я хотела продолжать учиться.
Что было бы, если бы вместо
того, чтобы четыре года прятать свои чувства, мы с папой нашли кого-то, с кем могли бы поговорить? Кому могли бы довериться, например, психотерапевту?
Тогда это было невозможно. Даже если бы я хотела поговорить с папой, а я не хотела, он был так же уничтожен той ночью, как и я. Но, возможно, я бы не была такой закрытой, если бы у меня был другой выход.
Возможно, однажды я сама смогу стать этим выходом для других.
Снаружи послышался звук молотка. Я поднялась из-за стола, потянулась, разминая напряжённые плечи, затем надела кроссовки и направилась на задний двор.
Апрель пролетел как в тумане, полном дождей, но начало мая озарило нас солнечными днями. Воздух пах свежестью сосновой хвоей и скошенной травой.
Матео провёл весь день с Алли на улице, чтобы я могла сосредоточиться и закончить свою работу.
Папа! её звонкий голос разнёсся по воздуху, когда я спустилась с крыльца и обогнула угол дома. Она что-то держала в руке и бежала к тому месту, где он работал над камином. Хотя, судя по размеру круга из каменных плит, это больше походило на террасу.
Росток, он снял рабочие перчатки и поправил кепку, надвинув её назад, как раз когда она подбежала к нему.
Это класивый камешек!
Да, это действительно красивый камешек, он взял его у неё, повертел в руках, разглядывая со всех сторон. Что мы с ним сделаем?
Она забрала его обратно, размахнулась и бросила изо всех сил. Камень упал примерно в полутора метрах от неё.
Улетел! она счастливо всплеснула руками.
Он рассмеялся, покачал головой и шутливо шлёпнул её по попке.
Иди найди мне ещё один.
Холошо! она снова побежала по траве, приседая, чтобы выбрать новый камешек.
Матео с мягкой улыбкой смотрел ей вслед, на мгновение проникнувшись к ней чистой, бесконечной любовью. Затем он вернулся к работе: натянул перчатки и поднял каменный блок, чтобы отнести его к месту, где строил круглую подпорную стену.
Мышцы его бицепсов напрягались, растягивая рукава футболки. Белый хлопок обтягивал плечи и спину, мокрые от пота. Пыльные и грязные джинсы плотно облегали его мощные бёдра и подчёркивали изгиб ягодиц.
Я прислонилась к углу дома и наслаждалась видом.
Моим видом. Он был мой.
Я собиралась оставить его навсегда.
Годовщина той ночи никогда не была лёгкой. Обычно боль тянулась днями. Без него это было бы невыносимо. Легче не становилось. Боль не утихала. Единственное, что, казалось, приглушало её это притворство. Словно этого всего не было.
Я любила Матео за то, что он пытался понять. Я любила его за то, что не давил, не заставлял говорить. Я любила его за то, что отвлекал меня разговорами о лётной школе и названии, которое мы всё ещё не выбрали.
Я любила его.
Навсегда.
Матео работал, укладывая блок в ряды, которые собирал. Когда всё было на месте, он выпрямился и вытер лоб тыльной стороной руки.
Ты будешь там стоять и пускать слюни или всё-таки поможешь мне?
Буду пускать слюни, отозвалась я.
Он рассмеялся и, обернувшись, ослепительно улыбнулся мне.
Закончила свой реферат?
Я подняла обе руки в воздух.
Закончила!
Моя девочка, он снял перчатки и поманил меня к себе.
Я побежала к нему, смеясь, и запрыгнула в его объятия, обвив ноги вокруг его бёдер.
Горжусь тобой, Персик. Ты здорово трудилась всю эту неделю.
Я тоже собой горжусь, ответила я, поцеловав его, пока он кружил нас в воздухе, прежде чем поставить меня на ноги. Это выглядит потрясающе.
Стараюсь, он взял меня за руку и повёл по территории.
Он расчистил круглую площадку и выложил её серыми камнями.
Подпорная стена с той стороны будет служить одновременно местом для сидения. Сверху я поставлю гладкие блоки. А в этих открытых секциях сделаю перголы и повешу качели.
Мне нравится, облокотившись на его руку, я представила нас, сидящих вместе на этих качелях, наблюдающих, как Алли носится по двору.
Думаю, на сегодня я закончил. Нам нужны продукты, сказал Матео. Я собирался отвезти Алли в город, чтобы отвлечь её, пока ты работаешь.
Она отлично играет, ответила я, посмотрев на неё. Колени её брюк были грязными и мокрыми, а хвостики, которые он заплёл ей утром, совсем распались, и волосы теперь торчали в разные стороны. Я сама съезжу. А ты можешь закончить здесь и немного отдохнуть.
Точно?
Я кивнула: Угу.
Хорошо, дорогая.
Твой отец называет твою маму «дорогая», заметила я.
Матео кивнул.
Так и есть.
Мне нравится.
Вот и отлично, он наклонился, чтобы поцеловать меня в волосы, а потом, как и Алли, легонько шлёпнул меня по попе, отправляя в
путь. О, кстати, Вера.
Что? я обернулась.
Я храню некоторые инструменты в отеле для обслуживания, но мне нужно заточить лезвие газонокосилки, а у меня нет гаечных ключей, чтобы снять его. Элоиза обещала оставить их для меня. Ты могла бы заехать и забрать их? Сэкономишь мне время.
Без проблем, я послала ему воздушный поцелуй, а потом направилась к дому, где быстро написала список продуктов, взяла ключи и поехала в город.