Мне не важно, кто это будет, свирепо, но
сдержанно промолвил Наттер, лишь бы умел зарядить пистолет.
Том Форсайт, вот кто нам нужен, если он дома, конечно, сказал кто-то.
Его нет, заметил Клафф.
Ну что ж, елейным голосом предложил Тул, придвигаясь вплотную к Деврё, остается попытать счастья у Лофтуса.
Дэна Лофтуса? вскричал Деврё.
Дэна Лофтуса, раздраженно повторил маленький доктор. Не забудьте: уже пробило одиннадцать. Я понимаю, что это не совсем то, но ничего лучшего мы не найдем.
Allons, donс!
Деврё согнал с лица остатки ехидства, натянул треуголку и двинулся к выходу; вслед за ним засеменил доктор.
Из какого захолустья занесло сюда этого ОФлаэрти? потихоньку спросил Клафф старого майора ОНейла.
Из Коннахта, резко ответил майор, который происходил из тех же краев и, не исключаю, в какой-то мере гордился своим земляком.
Тул рассказывает, что у него большие родственные связи, продолжал Клафф. Может быть, но, клянусь Юпитером, он самый настоящий Тиг, к тому же злющий, как дикая кошка.
Я так и не понял, с чего он взъелся на мистера Наттера, заметил майор с легкой усмешкой.
Я с ним покончу, и город вздохнет спокойно, выкрикнул Наттер, не поднимая глаз. Он выругался и ожесточенно топнул ногой.
Если вы, джентльмены, задумали выяснять отношения, то будьте так любезны, не поминайте об этом при мне, попросил майор, человек сдержанный и себе на уме, вы ведь знаете, какого генерал мнения о делах подобного рода. Кроме того, мне давно пора в постель. Доброй ночи, джентльмены. С этими словами майор удалился.
Клянусь жизнью, если этому коннахтскому головорезу будет позволено в свое удовольствие учинять здесь смертоубийства, то он далеко зайдет! Клафф в свои сорок восемь не потерял юношеского задора, но схлопотать пулю и ему не улыбалось. Я вот что скажу: генералу следует вмешаться.
Нет уж, дайте мне сделать свое дело, проворчал Наттер.
Вмешаться и отослать этого молодого джентльмена восвояси, в Коннахт, договорил Клафф.
Сперва я отошлю его в другое место. Наттер намекал на всем известную альтернативу лорда-протектора.
А на улице, под старой обманщицей-луной, к розовому дремлющему окошку Лофтуса приближались раскрасневшийся доктор Тул в большом парике и Цыган Деврё: они искали оруженосца для доброго рыцаря, который изнывал в нетерпеливой жажде битвы посреди передней гостиной «Феникса».
Он подает еще признаки жизни, сказал Деврё, устремляясь к двери со свойственной военным бесшабашностью.
Ш-ш! шепнул доктор, удерживая его за ремень. Не шумите, в доме все уже спят. Предоставьте это дело мне.
Тул набрал пригоршню гравия, но прицел оказался неверен, и камешки застучали об окно спальни старого Тома Дрота.
Ах ты, дьявол, куда ни сунься, всюду этот старый мошенник! вполголоса выругался Тул. С кем мне меньше всего хочется связываться, это как раз с ним. Ну ладно. И следующий камень полетел точнее прямо в комнату Лофтуса. С приятным негромким звоном посыпалось битое стекло.
Проклятье, Тул, вы поднимете на ноги весь город.
Черт бы побрал это стекло, оно тоньше бумаги, прошипел Тул.
В окне показалась всклокоченная голова книгочея, удивительно напоминавшая птичье гнездо, и Тул шепотом заорал в рупор из ладоней:
Лофтус, вы нам нужны!
Цып-цып, Лофтус, сойдите вниз, слышите? присоединился к нему Деврё.
Доктор Тул и лейтенант Деврё, я я Бог мой, ну да. Готов вам служить, джентльмены, растерянно забормотал Лофтус, вежливо наклоняя голову; выпрямляясь, он больно ударился об оконную раму. Сию минуту я буду с вами. Гнездо скрылось из виду.
Тул и Деврё подались немного назад, в тень противолежащего здания, их вспугнуло показавшееся в соседнем окне туманное видение, в котором они предположительно признали старого Дрота в ночной сорочке. Видение сурово грозило обоим посланцам шваброй. Едва оно пропало, как двери широко распахнулись и в них появился наш друг Лофтус. Он был в обтрепанном шелковом одеянии, выглядевшем в лунном свете просто неописуемо: с пол этого диковинного наряда, как бахрома с хоругви, свисали обрывки выцветшей подкладки, ворот рубашки отставал от шеи, короткие штаны под коленями были незастегнуты, гигантские бесформенные шлепанцы, болтаясь, хлопали о ступени. Чудное лицо Лофтуса сохраняло безмятежность, лишь кругленькие прозрачные глазки обшаривали темноту. В зажатый под мышкой закопченный богословский труд ученый заложил палец, дабы не потерять нужную страницу.
Завидев его
приближение, Деврё вдруг с такой ясностью осознал нелепость всего происходящего, что разразился хохотом. Тул пытался утихомирить своего спутника: и указывал на окна мирно спящих горожан, для пущего эффекта растопырив пальцы, и строил страшные гримасы, и дергал плечами, и подмигивал все бесполезно. Молодой джентльмен не привык отказывать себе в невинных развлечениях он стряхнул с себя Тула и отошел в сторонку, чтобы посмеяться вдоволь. Временами он шептал себе под нос что-то неразборчивое, но подстегивающее веселье, и тогда прямо-таки стонал от хохота. Вести переговоры Тулу пришлось одному.