Хочу те расслабленно начинает Мирон и замолкает.
Его пальцы останавливаются в районе резинки штанов и я едва сдерживаю облегченный выдох.
Бля. тихо шепчет он и аккуратно отстраняется, вытаскивая руку из-под моей головы. Встает с дивана и уходит из комнаты. Только тогда громко выдыхаю и устраиваюсь поудобнее. Слышу, как сводный выходит на улицу и снаружи опять раздается тот странный звук, что испугал меня ночью. Подскакиваю на диване, сбрасывая одеяло, и выбегаю из комнаты.
Мирон! выскакиваю на улицу и, взвизгнув, отворачиваюсь.
Забава! рычит он, отворачиваясь одновременно со мной.
Ты не мог поссать в другом месте? возмущаюсь и смотрю на стену, по которой вчера кто-то шкрябал. Вижу в углу штыковую лопату, что я там оставила. Черенок в налипшем снегу. Беру ее, вожу черенком по деревянной стене и усмехаюсь. Вот оно какое, ночное чудище.
Кого мне стесняться-то? Тут нет никого! Я ж не думал, что ты меня будешь преследовать.
Извини, развожу руками.
Завтрак иди готовь, хозяюшка, хмыкает он и берет в руки горсть снега, растирает лицо.
Смотрю на него и понимаю, что да, воды-то у нас нет.
Повторяю. Набираю в ладони снежок и прикладываю к лицу. Он тает на разгоряченной после сна коже и приятно холодит ее.
Я там ссал вчера.
Фуууу!
12. Забава
Ты отвратительный! хватаю горсть снега и кидаю в него, а он ловко уворачивается. Второй порцией попадаю ему за шиворот.
Ау! Ау! Зараза! прыгает он и вытряхивает его из-под одежды, потом обхватывает меня за талию и под мои визги сажает в сугроб. Кровь за кровь. Все. Пошли чай пить.
Мир протягивает мне руку и я со вздохом берусь за нее. Встаю на ноги.
У нас нет воды, усмехаюсь. Нам надо набрать ведро снега и его растопить. Поэтому, ПОЖАЛУЙСТА, выбери для себя какое-нибудь одно место для туалета. А лучше найди где тут настоящий.
Мирон озирается и я, наконец, тоже осматриваюсь.
Большая территория огорожена деревянным забором. Все заметено снегом. Вдали, за домом сад и какой-то небольшой домик, явно поновее, чем тот, в котором мы живем.
Сейчас позавтракаем и пойдем на разведку, хмыкает сводный. Может, тут люди есть все-таки? И телефон какой-нибудь найдется.
Рэм Алиевич все равно за нами не приедет.
А друзья на что? хмыкает Мирон. Пацанам позвоню и они тут же примчат.
Киваю. У меня нет друзей на машинах. Да и подруг не много. Но говорить об этом я не хочу. Не такое сладкое у меня было детство, чтобы вспоминать о нем.
Заходим в кухню. Мирон открывает дверцу и подкидывает дров в печь.
Потухли. Придется заново разжигать. ворчит, доставая газету. Нужно еще наколоть Блин, куда я топор дел?
В терраске у двери стоит, отзываюсь и забираю ведро для воды из-под стола.
Выхожу на улицу и тщательно мою его снегом. Потом отхожу подальше и им же наполняю ведро, тщательно утрамбовывая. Если мы поставим его в печку, снег быстро растает и мы сможем добыть питьевую воду.
Захожу обратно в дом, когда из дверцы опять пахнет сырым деревом и жженой газетой.
Мирон стоит и пытается ключами открыть вино. По виду психует.
Ты чего? хмурюсь.
Еще скажи: Это на новый год. ехидно улыбается и, наконец, продавливает пробку. Протягивает мне. Будешь? Я пить хочу, не могу.
Тоже хочу пить. Но вино С утра?.. Хотя, здесь кроме нас и нет никого. Кто осудит?
Беру из рук Мирона бутылку и делаю несколько глотков. Возвращаю. Он как-то уважительно что ли смотрит на меня и тоже прикладывается к горлышку.
Завороженно смотрю, как медленно двигается его кадык на напряженной шее.
Фух! отлепляется он от горлышка и снова тянет мне. Жить будем.
Но не счастливо и не долго, хмыкаю и тянусь рукой в горнило, чтобы проверить, тепло ли там или совсем остыло. Алкоголь выводит жидкость из организма. Совсем скоро ты снова захочешь пить. Остыло почти. Иду к старой газовой плите.
Не работает, я проверил. Там в террасе баллоны с газом стоят, их можно подключить к ней. Но что-то я ссу, если честно, экспериментировать.
Вздыхаю. Газ - это страшно. Если рванет, мало не покажется.
А давай на улице костер разведем? предлагает Мир. Это быстрее. Там, кажется, мангал стоит в сугробе.
Я не умею костер разводить, признаюсь.
Да ладно? Ты что, в поход никогда не ходила?
Представь себе, ходила. Только костер не разжигала. тянусь за вином и делаю еще глоток. Иди, жги. Я пока придумаю, в чем и что готовить.
Мирон уходит, а я открываю холодильник и пытаюсь вспомнить, что он не ест. По-моему, ничего не ест, поэтому достаю пакет гречки, кусок мяса в вакууме, картошку, лук и морковку. Пока мы приготовим, уже, наверное, будет обед.
Нахожу пару кастрюль и соду. Отлично. Подогреваю немного снега в теплеющей печке и стараюсь как можно тщательнее их отмыть, потому что фиг знает, кто в них мог лазить. Выхожу на улицу, чтобы посмотреть, как идут дела. Вижу, что почти у входа стоит мангал, а из-за дома доносятся глухие удары. Иду на звук, заворачиваю за угол и на секунду застываю, потому что Мирон по пояс голый рубит дрова.
Пялюсь на то, как красиво двигается его тело при каждом взмахе, как перекатываются бугры мышц, и одергиваю себя. Хмурясь, направляюсь к нему.
Заболеешь.
Блядь! подпрыгивает он от неожиданности и быстро оборачивается. Вижу, как тяжело дышит и изо рта вырываются облачка пара. Ты зачем к человеку с топором крадешься, безумная?