Еженедельника30 я тебе не буду выписывать, но я не виноват, что ты его получаешь. Сами шлют..? Я уже месяца три не вижу его. И на твой вопрос о статье Г[орянского]31 и охота тебе о сем! отвечу: и не буду читать. Сором заполонять остатки света во мне?! Брось Фася слишком «проста» вот это провинциалка! А ты нет, ты слишком _т_ы_ и никем-ничем не можешь быть, только
ты, Оля для меня. Всегда «Оля моя, всегда Олюша, Олюночка, единственная, несравненная». Ну, поцелуй. Да, мы почти одно. Я это давно вижу. Отлично. Одного «куска». Это-то и дивно, в этом _в_с_е_. Ты вся _м_о_я, как я сам _м_о_й. Отсюда такая правда любви, такая неразрывность. Отсюда и мука моя о тебе, тобой, и радость, свет, счастье святая, чистая, сверхземная радость. Мы были бы знаю! очень счастливы в браке. Но мы и теперь почти счастливы. Когда душа истекает в нежности, в жалении, в любовании, в чуянии нерасторжимости навеки это чудесное чувство, очень близкое к благоговению, к религиозному восторгу. О, милая девочка, будь же здорова, вытерпи, вылежись, излечись! Молись же, Оля! До тихих, благостных слез веры! Я хочу, хочу, я верую ты должна быть здорова. И мы должны встретиться, прильнуть душами, самым чистым и светлым в нас!
Не может быть «жути» в такой общности многого в нас. Словечка «замазыриться» ть, нет в словаре Даля32. Я не слыхал. Того же смысла «забельшить»33. А есть слово «мазырничать» привередничать, размазывать кушанье по тарелке от прихоти. Олёк, остерегайся «областных» словечек в писаньи, они бывают нужны лишь для оттенения лица, для «характера», порой Говорю, конечно, об очень редкостных словах, мало внятных общему читателю, их лучше избегать. Напомни, какое «определение» я дал тебе, в конце лета, которое тебя обожгло? я вспомню смысл его напиши, за _ч_т_о_ извинился. Твою рубашечку бу-ду носить, ведь ты в ней, твое сердце, свет глаз твоих! О, нежная моя! Олюночка, я не нашел твоей карточки «полненькой», и лошадки! Пропала. Моего портрета художника Калиниченки, я не могу отобрать уже от приятеля, раз отдал! Не отдаст!! Он даже не дал мне на время, а сам для меня переснял. Отдал я в черные дни, когда все разбрасывал из своего после Оли, не хотел жить, собирался уходить Теперь как жалею! Если бы ты подошла ко мне тогда, в Берлине! Но тогда я был чужим твоей душе. А я бессознательно _ж_д_а_л, _к_т_о_ же меня приласкает?! укрепит..? И все чуждое было, все _н_е_ для меня! А как за мной ухаживали в самом светлом смысле! везде! И все чужие, жия Но ты ты бы _м_о_г_л_а_ отеплить сердце Ну, _п_р_о_ш_л_о. Я все же нашел тебя! Ты меня?! И благодарю Господа: я уже _ж_и_в_у я заставлю себя писать, завершать. Чего жду? Спокой-ствия. Многое тревожит душу, чего-то жду да ведь жизнь-то какая, какие события! А для моей работы ей надо _в_с_е_г_о_ меня, как всегда. Но я себя за-ста-влю. Увидишь. Оля, я ничего не утаиваю от тебя из жизни моей, и из работы моей. 2-я часть «Лета Господня», это написано до 41 года. У меня двенадцать очерков, надо еще 34 болезнь, кончина отца, похороны, поминки, _к_о_н_е_ц тогда будет _в_с_я_ 2-я ч. «Лета». Да, я изменил чуть программу чтения: первым номером пойдет не «Чертов балаган», а благостное «Крестный ход»34, из II ч. «Лета Господня». В литературе _т_а_к_о_г_о_ никто не давал и не даст. Дано мною, и исчерпано. Возможно, что будут на чтении митрополиты35, оба, или один м. б. и не будут! но мне дано было дружеское указание м. б., кто-нибудь из них и изъявлял желание. Придется поехать и пригласить. Митр. Евлогий не раз меня слышал и радовался. И начинать при них с «Чертова балагана» нет, хоть и ничего непристойного, но рассказ очень жесткий, «волнующий нашей _б_о_л_ь_ю», это удар по части нашей интеллигенции не хочу ворошить. Я дам родную, светлую стихию, нашу «святую силу», Крестный ход ан гран! Смотр святынь! Встреча Господа и Пречистой, «смотр» земной жизни: «пойду, погляжу, как на моей земле люди живут скажет Господь, и пойдет, и все праведники и преподобные, и все святые с Ним» говорит Горкин36. И тут читатель увидит «земное» грязь, злобу, недостоинства и при всем этом «беспутстве» _ж_и_в_у_ю_ душу, порыв к Небу! да, Оля кажется, мне удался этот труднейший «опыт». Встанут перед слушателями _в_с_е_ храмы Замоскворечья и Кремля в их «знаменах». И будет двигаться _х_о_д _с_м_о_т_р_ _з_е_м_н_о_г_о. Остальное без изменения. Из «Няни» беру страницы 113116 начиная со слов «А жить уж нам трудно стало»37 Чтения на 12 минут. Но «Крестный ход» возьмет почти 3035 минут. Он труден для чтения, много сил возьмет. Из «Богомолья» беру знаешь, детка, я задумал, чего Оля хотела бы? и раскрыл на удачу: 92 страница! «Идем самыми страшными местами38 Парит. Гроза. Ливень. Розовая колокольня Троицы Свеча пасхальная отец земляника» ну, вся наша родная стихия! Ты довольна? Да, да ты в ней!! Читать буду _т_е_б_е, знай! Воображу тебя в рядах, и скажу мысленно перед чтением: «Ольгуна, слушай девочка, для тебя я». Если бы чу-до..! Увидал
бы тебя сердце взметнулось бы..!