[Приписка А. А. Овчинниковой:]
Глубокоуважаемый
Иван Сергеевич!
Все праздники и события нашей жизни мы переживаем с теми же чувствами, что и Вы, и давно чувствуем Вас своим, родным, близким, постоянно о Вас и думаем, и говорим и в Светлую заутреню, перебирая всех своих, перенесемся к Вам и радостно скажем свое Христос Воскресе!
Благодарная Вам мать Оли А. Овчинникова
28. IV.40
Христос Воскресе, дорогая Ольга Александровна. Слава Богу Ваше здоровье укрепляется, рад был узнать, очень. Глубоко тронуло-расстрогало до слез! меня Ваше пасхальное приветствие: почувствовал себя на светлый миг не одиноким. Ваш дар пасхальный, переданный мне Н[атальей] Я[ковлевной]54 он согрел меня. Цветы светят мне. Мне было хорошо за Светлой Утреней. Причащался в Великую Субботу55. Чувствовал, что «храним». И вечная моя56 со мной, _з_н_а_ю. Верю, что Вам внушено было укрепить меня (прошлогоднее летнее письмо!). Желаю Вам здоровья и света. Привет маме и всем Вашим. Ив. Шмелев
[На полях: ] Я был незаслуженно осыпан дарами друзей-читателей и Вами, дорогая!
Я на днях напишу Вам. Я рвался написать и болел, мешало.
Две недели возврат болей (язва duodeni, старая). [Немного лучше].
3. XII.1940
Милая Ольга Александровна,
Счастлив был узнать, что Вы живы и здоровы!
Это самое светлое, что было у меня за эти месяцы. Я написал Вам на Вашу открытку от 3 мая (7 месяцев!)57, пожелал Вам самого светлого и милости Господа.
Всегда Вы у меня на сердце. Не забуду Вашего 1-го письма ответа на мой немой крик в одиночестве глубоком (в июне 1939 г.) Э_т_о_ передалось Вашей душе, как-то Так надо было. И всегда верил, в болезни Вашей, что Вы будете здоровы и увидите много Света Дай Бог. Трудно писать «Пути Небесные».
Пожелайте мне удачи. Роман (в душе-уме) разворачивается широко, но удастся ли? Ныне все неопределенно. Живу легко как будто на душе.. а, вообще, грезится, будто сплю.
Целую Вашу руку, далекий друг.
Ваш Ив. Шмелев
2. II.41
Дорогой, родной Иван Сергеевич!
Вот уж действительно: «сердце сердцу весть подает»! Я непрестанно думала о Вас, перебирая все возможности узнать хоть что-либо о Вас. Как вдруг вчера вечером письмецо Ваше! Вы мне доставили им такую радость, что и выразить трудно Но Вам и рассказывать не надо, Вы сами знаете Как волнующе-радостно, чудесно было узнать, что Вы работаете над «Путями Небесными» дальше
Конечно, от всей души я желаю Вам успеха, легкости и удовлетворения в этом!
Я очень часто об этом думала и думаю, и так прекрасно и отрадно сознавать, что этот дивный роман живет дальше.
Что бы я дала за возможность видеть Вас и хоть чем-нибудь способствовать благоприятности условий, в которых протекает Ваша работа!
Невероятно грустно, больно чувствовать такую оторванность, недосягаемость и даже без надежд на перемену.
Но я благодарю Бога за то, что Вы целы и здоровы! Сколько было мучительных дней, когда и этой уверенности не было.
К сожалению, Вы так мало о себе пишете, что я не нахожу ответов на все то, что бы хотелось знать о Вас. Я из каждого Вашего слова стараюсь увидеть, угадать, как Вы себя чувствуете, как живется Вам?!
Знать и рассказать хотелось бы так много
Милый Иван Сергеевич, знаете, что все время заботы и трепета о Вас и за Вас я не могла даже читать Ваших книг (большинства). Было как-то больно. Поймете?
В Крещенье только мы с мамой читали вслух из «Лета Господня», и много говорили о Вас. Мы очень, очень часто о вас думаем, как о самом милом, родном человеке.
Вот и сегодня, идет снег, порой будто метель, и вспоминается Дашенька58 и роман Ваш. Ради Бога, поскольку Вам это возможно, пишите его. Для скольких людей Вы несете этим радость! Хоть изредка давайте о себе знать, очень прошу Вас. А за письмецо Ваше такое милое и за сердечность Вашу благодарю Вас от души Перечитываю его без счета.
Открыточку Вашу от 3-го V получила тогда, в день большого отчаяния, т. к. хотели меня оперировать, но обошлось все хорошо! От 4-го до 8-го мая (вечера) я была в клинике на исследовании (котором уже по счету!), возвратилась домой слабая: чуть ноги держали, и привезли-то не поездом, а на автомобиле, оберегая; ну а через 23 дня прекрасно прошагала километров 78 почти бегом, да еще при солнцепеке. Господь миловал всех! У отца моего мужа мы так и не были (как предполагалось), не смогли попасть, и вообще все вышло иначе.
Мама и брат здесь, хотя последний с нами не живет, т. к. служит в другом городе59. Прочно ли неизвестно. Живем мы тихо-скромно, стараясь как можно глубже уйти в сельское хозяйство. Не знаю, получили ли Вы мое письмо через И. А. (от него давным-давно ничего не слышу), там я писала, что разные бытовые черточки нашего житья-бытья напоминают мне отчасти разговор с [1 сл. нрзб.]. Муж мой старается над своим хутором изо всех сил. Забот очень много, больше чем радости. Я настаиваю на переезде в деревню, но это трудно, т. к. дом занят там. При доме в Бюннике у нас есть куры только и летом хотим цветник перекопать на огород. Жду очень весны. Так надоел холод. Из-за того, что все группируемся у железной печурки, а потом приходится выскакивать в нетопленые комнаты, часто все прихварывали. Живем мы в бывшем салоне (на юг), где и обедали в сильные морозы, и даже спали. Печка очень хорошая, так что на ней даже и готовим, а топим дровами с антрацитом. И тепло. Ну, мне не привыкать к таким обстановкам в «салоне», так что все идет прекрасно. И живо вспоминаю детство, вернее юность. Иногда я мечтаю: если бы удалось устроиться хорошо на хуторе, как чудесно было бы пригласить Вас. Это область мечты, но можно представить себе, что Вы бы у нас в деревне поселились? Или утопично? Ах да, болезнь моя просто исчезла! через 1/2 года была опять у специалиста по почкам, и он только руками развел: с пластинки все подозрительное просто пропало! Я очень рада. Горкин это сумел бы объяснить. И я так же думаю. Дорогой Иван Сергеевич, пишите! И никогда не думайте, что Вы одиноки! Господь да сохранит и защитит Вас! Берегите себя! Будьте здоровы.