- Нет, - буркнул Мики.
Он опасался оставлять сына наедине со Львом, когда они оба так взвинчены и раздражены, но напомнил себе: «У нас нет ружья», и кивнул.
Музыкальная студия, где по пятницам Ваня брал уроки вокала, а по вторникам и четвергам игры на пианино, находилась в тридцати минутах ходьбы от дома. Они пока не разрешали ему преодолевать такое расстояние самостоятельно, потому что каждый вечер возле баптисткой церкви на пересечении Нельсон и Беррард-стрит ошивались бродяги и попрошайки.
Слава мог проехать до студии на машине, но решил пройтись пешком. Было о чём подумать.
Например, о свадьбе, которую он больше не хотел. Каждый раз, когда он вспоминал, что назначенная на конец мая дата висит над ними, как грозовая туча, настроение портилось ещё больше хотя, казалось, куда уж хуже?
По-хорошему, свадьбу полагалось отменить, но Слава знал, что семья Пелагеи купила билеты в Ванкувер ещё две недели назад и это билеты на троих. Ещё в марте она, позвонив, сообщила: «Мы берем с невозвратным тарифом, так что, смотрите, не передумайте!». Они посмеялись в ответ. Кто вообще мог тогда предположить, что спустя четырнадцать лет отношений, они передумают?
И Катя, наверное, тоже купила билеты. И Карина. И этот сраный, блин, Артур. Все они были друзьями Льва, повстречавшимися ему ещё в школьные или студенческие годы, и Слава, в общем-то, хорошо к ним относился (ко всем, кроме Артура), и не хотел вот так внезапно кинуть их на деньги.
Короче, было жалко: и чужих денег, и собственных сил, которые уже были затрачены на подготовку. Нервные клетки тоже было жалко они со Львом так ругались, когда формировали список гостей.
Славе было некого позвать. Просто некого. Последний раз у него были друзья в двенадцать лет дружба пяти Повер Рэнджеров закончилась травлей, когда Красный оказался геем. Наверное, это несколько трусливо и глупо (а может быть и не глупо: всё-таки Славу били и пытались раздеть, предварительно запихав в женский туалет, его лучшие друзья), но с тех пор способность заводить доверительные отношения у него атрофировалась. Он удивился, когда так легко впустил в свою жизнь Льва после всего, что тот о себе рассказал, и даже обрадовался, что снова способен на доверие. Вот только друзей Слава больше не заводил. А теперь, когда Лев ударил его, даже не удивился. Ничуть. В первую секунду он подумал что-то вроде: «Ну вот».
Ну вот, я давно этого ждал.
Потому что, на самом деле, он ему никогда не доверял. Он ему многое доверил детей, свою жизнь, планы на будущее но никогда не доверял. Так странно, что одно может быть без другого. Но раз он даже не удивлен, значит, так и есть?
Накануне отъезда, ещё в России, они долго о списке гостей.
- Я против Артура, говорил Слава.
- Почему?
- Он меня напрягает.
- Тем, что помогал Юле? хмыкнул Лев.
У Славы челюсть свело от злости. Он выдавил:
- Ничем он не помог.
- Хотя бы пытался.
- Зачем он там нужен? Вы что, лучшие друзья?
- Нет, но он узнает, что была свадьба, а я его не позвал, потом будет ныть
- Ты хочешь позвать на свадьбу человека, который испортит мне настроение, потому что не хочешь, чтобы он потом ныл? уточнил Слава.
- Относись к этому проще, посоветовал Лев.
Слава промолчал, не в силах рассказать, почему не может относиться проще. Теперь ему так легко вспоминались эти моменты: моменты, разоблачающие их недоверие.
Слава не заметил, как офисное здание в тридцать этаже выросло перед ним, как из-под земли, и пришёл в себя, только когда Ваня подскочил с удушающими объятиями, чуть не сбивая с ног.
Ваня выглядел весёлым. Он ещё не знал, что случилось дома, он был частью той жизни.
Слава улыбнулся ему, взял за руку, и они пошли в обратном направлении. Ваня бежал вприпрыжку, рассказывая, как прошёл урок, а Слава слушал вполуха, не понимая, что теперь делать: как он приведет ребёнка в эту квартиру, как объяснит, что в ней произошло? Как объяснит отмену свадьбы?
Да и как её отменять? Как расходиться, когда ни один из них не может никуда уйти? У них ничего и никого здесь нет. Их бюджет ещё никогда не был таким общим, а теперь, когда Лев не работает, когда он пообещал ему, что будет работать
за двоих и этого хватит, отправить его восвояси было бы просто жестоко. Они так не договаривались.
И бить друг друга тоже не договаривались.
Почему самое худшее в их отношениях произошло в тот момент, когда они оба так уязвимы, беззащитны и остро нуждаются в поддержке друг друга?
«Потому что ни в какие другие моменты это просто не могло произойти»
Дома было спокойно. Никто никого не убил, но никто ни с кем и не разговаривал: Мики не выходил из своей комнаты, Лев из их спальни. Но напряжение висело в воздухе и, казалось, имело реальный вес, плотность и даже запах настолько оно было ощутимым. Ваня, едва очутившись на пороге, резко помрачнел. Слава не стал ему ничего объяснять, хоть и видел, что мальчик ищуще ловит его взгляд.
Вечером, перед сном, когда пришло время принимать решение, кто пойдёт спать на диван, а кто останется в спальне, Слава, планировавший сказать: «Тебе лучше занять гостиную», отчего-то сказал совсем другое. Он сказал: