Я и на «кадиллаке» умел! возмущённо воскликнул он. Беда в том, что проклятая штуковина пыталась ездить сама!
Ясно, подвёл итог Дортмундер. Помоги сложить вещи.
Майор Айко сидел за письменным столом и перелистывал досье на Эжена Эндрю Проскера, 53 лет, адвоката Гринвуда. У Э. Эндрю Проскера, как он себя называл, было всё, о чём мог мечтать состоятельный человек: от конюшни на Лонг-Айленде с парой скаковых лошадей, совладельцем которых он являлся, до квартиры на Восточной Шестьдесят седьмой улице с любовницей-блондинкой, единственным обладателем которой он себя считал. Проскер пользовался довольно сомнительной репутацией во Дворце Правосудия и большим успехом у тёмных элементов. Но на него никогда не поступали жалобы, и клиенты ему доверяли. Один из них заявил: «Я бы на целую ночь доверил Эндрю свою сестру, если бы у неё при себе было не больше пятнадцати центов».
Секретарь, поблёскивая стёклами очков, открыл дверь и доложил:
Вас спрашивают господа Келп и Дортмундер.
Майор спрятал досье в ящик.
Пусть войдут.
Келп, входивший в кабинет прыгающей походкой, казалось, ничуть не изменился. Зато Дортмундер выглядел ещё более худым и измождённым.
Ну вот, я привёл его, сказал Келп.
Вижу. Майор встал. Весьма рад, господин Дортмундер.
Хочу надеяться, что вы и дальше будете рады, ответил Дортмундер, опускаясь в кресло и складывая руки на коленях.
Келп сказал мне, что у нас есть ещё один шанс.
И очень реальный. Келп тоже сел, и майор снова занял своё место за столом.
Честно говоря, я подозревал, что вы взяли изумруд себе.
Изумруд мне не нужен, сказал Дортмундер, однако я охотно выпил бы бурбон.
Но Разумеется, проговорил Дико. Келп?
Не могу спокойно смотреть, как человек пьёт один, сказал Келп. Бурбон со льдом.
Майор протянул руку, чтобы позвонить секретарю, но секретарь вошёл сам.
Сэр, к вам некий господин Проскер.
Спросите у него, что он будет пить, сказал майор.
Простите? изумился секретарь.
Бурбон для этих господ и скотч с капелькой воды для меня.
Хорошо, сэр.
И пригласите сюда господина Проскера.
Да, сэр.
Секретарь вышел, и майор услышал, как кто-то воскликнул: «Джек Дэниэлс!». Он уже хотел порыться в досье, но вспомнил, что это сорт американского виски.
Через несколько секунд в комнату размашистыми шагами вошёл Проскер с чёрным «дипломатом» в руке. На его лице сияла улыбка.
Господа, я спешу, заявил он. Надеюсь, мы не будем задерживаться. Полагаю, вы майор Айко?
Майор встал и пожал руку адвоката. Последовали дальнейшие представления. Проскер вручил визитки Дортмундеру и Келпу.
На случай, если вам понадобится помощь, хотя, надеюсь, до этого не дойдёт.
Он хихикнул и подмигнул.
Затем все снова сели, но тут вошёл секретарь с напитками на подносе. Наконец, дверь за ним закрылась, и Проскер взял слово.
Господа, я редко даю своим клиентам советы, которые идут против закона, но ради нашего друга Гринвуда я сделал исключение. «Алан, сказал я ему, свяжи из простыней лестницу и удирай отсюда». Господа, Алан Гринвуд был пойман с поличным, как говорится. На нём не нашли изумруда, но это не имеет значения. Он находился на месте преступления в форме сторожа и был опознан полудюжиной охранников как один из людей, застигнутых около изумруда «Балабомо» в момент кражи. Гринвуд находится в их власти. Я ничего не смогу сделать для него и ему об этом сказал. Его единственная надежда побег.
А изумруд? спросил Дортмундер.
Проскер развёл руками.
По словам моего клиента, получив камень от вашего коллеги Чефуика, он успел спрятать изумруд на себе, прежде
в аппарат: Это я, Келп! Келп! Хорошо! Хорошо, говорю, давай! Он тяжело вздохнул и повернулся к Дортмундеру.
У него телефон в машине?
Это пластинка.
Что?..
Шумы из трубки внезапно смолкли.
Всё, остановил, заметил Дортмундер.
Келп отвёл трубку от уха и посмотрел на неё так, будто она его укусила. Из трубки раздался голос:
Келп! Келп! Алло?
Келп, как бы против воли, прижал трубку к уху.
Да, недоверчиво проговорил он. Это ты, Стэн?
Дортмундер встал, прошёл на кухню и положил на тарелку дюжину крекеров с сыром. Когда он вернулся в гостиную с тарелкой в руке, Келп вешал трубку.
Встретимся «Баре-и-Гриле» в десять, сообщил он.
Хорошо.
А что это за пластинка?
Шумы автомобиля, ответил Дортмундер. Возьми крекер с сыром.
То есть как «шумы автомобиля»?
Чего ты ко мне пристал? Дай телефон, я позвоню Чефуику.
Келп передал ему аппарат.
Чефуик, по крайней мере, обходится без шумов
Дортмундер набрал номер. Ответила жена Чефуика.
Роджер дома?
Одну минуту.
Дортмундер ждал, жуя крекеры и запивая их бурбоном. Вскоре послышался далёкий голос: «Ту-ту-у!» и Дортмундер посмотрел на Келпа, но промолчал.
Послышались шаги, потом Чефуик спросил:
Алло?
Ты помнишь нашу идею, которая не осуществилась? спросил Дортмундер.
Отлично помню.
Так вот, может быть, всё устроится. Это тебя ещё интересует?
Очень, откликнулся Чефуик. Разговор-то, наверное, не телефонный?
Уж точно. В десять в «Баре-и-Гриле»?
Годится.
До вечера.
Дортмундер повесил трубку и протянул телефон Келпу, чтобы тот поставил его на полку.