Я чувствую приступ тошноты. Всё из-за их крови. Чувства жестокость. Эмоции зло.
Мы жили под прикрытием какое-то время, но наша тайна не могла храниться долго. В конце концов общество заметило, что мы отличаемся, и тогда всё ухудшилось.
Террористическая война, говорю я.
Не было никакой войны, печально говорит Джона.
Я недоумённо смотрю на него, и руки сжимаются в кулаки, а сердце бешено колотится в грудной клетке.
Вы лжёте.
Непонятный трепет охватывает мои конечности, но это не похоже на покалывание в центре тестирования. Это ощущение ледяное и обездвиживающее, как будто меня окунули в бассейн с ледяной водой. Он лжёт. Я хочу что-нибудь сказать. Просто обязана.
Джона мрачнеет:
Правительство предложило нам заключить договор на фальшивых условиях. Они сказали, что хотят больше узнать о нас и помочь нам развить наши способности. Это была ложь.
Правительство не лжёт. Я закусываю губу, чтобы сохранять спокойствие.
Тысячи воинов окружили нас, и произошла бойня. Без всякого предупреждения, говорит Джона, и на его лице появляется выражение, которое я не могу понять.
Он, кажется опечален? Это наверняка какая-то уловка.
Наши способности провоцируют чувства и невероятные силы то, чего лишён весь остальноё мир, продолжает он. Мы были ошибкой природы, которую правительство не желало сохранять.
Ну хоть в чём-то я с ним согласна. Прокажённые это ошибка природы, злосчастный эволюционный просчёт. Дурная кровь. Они спятили и попытались убить нас. Проявление эмоций провоцирует даже самых смирных и разумных граждан становиться жестокими. Это научно доказано. Я получила образование. Я точно знаю.
Они не считали нас людьми, поэтому сто лет назад они от нас избавились геноцид против целой расы людей из-за страха.
Как он может такое говорить?! Как смеет так запросто клеветать на правительство?! Я хочу протестовать, но не могу подобрать нужных
слов. Голос подводит меня, грудь сдавило, и перехватило дыхание.
К разговору присоединяется Тиффани, не сводя с меня своих тёмных глаз:
Люди, которым удалось избежать этой участи, скрылись в убежище, и большинство из нас живут теперь здесь. По нашим подсчётам, нас осталось всего около двух сотен. С тех пор мы разыскиваем людей со способностями, чтобы предложить им защиту и спокойствие. Нам удалось отыскать нескольких, но
Я качаю головой, наконец-то обретая голос и долю храбрости. Я обязана защищать своё правительство.
Вы всё врёте. Война была. Правительство никогда бы не убило просто так. Убивали прокажённые. Вы убили миллионы людей, говорю я, щёки пылают. Сохранились документы. Улики. Поэтому не получится вот так запросто выдумать свою историю. Есть доказательства Террористической войны. Видеозаписи. Фотографии. Вещи, которые
Разве они не пытались тебя убить? спрашивает Эштон. Я бросаю на него резкий взгляд. Врачи в центре тестирования? Они собирались вколоть тебе что-то. И они пытались пристрелить тебя, ведь так? Там были автоматы, Холлис, направленные на тебя.
Онемев, я замираю на месте, и моё сознание пытается быстро придумать объяснение.
Откуда откуда вы узнали Нет. Нет, они бы не стали, говорю я, снова обретая уверенность. Голос у меня дрожит. Правительство не обманывает. Правительство не убивает. Оно защищает нас.
Я обязана противостоять этим монстрам. Обязана. Но сердце снова бьётся часто-часто. Во мне столько адреналина, что я едва не падаю в обморок.
Холлис. Ласковый голос Тиффани возвращает меня к реальности. Твои родители выдали тебя. Те люди в вашем обиталище они собирались пристрелить тебя, потому что ты провалила тест. У тебя есть биомаркер. Ты знаешь, что это значит.
Нет, говорю я, отчаянно мотая головой. Нет. Всё не так. Вы лжёте. Они собирались помочь мне, а вы забрали меня у них.
Дрожь колотит меня. Ледяная, непреодолимая немощь добралась до пальцев, до лица. Я вся трясусь. Слова матери всплывают в моей голове: «Холлис, тебе нужно пойти с ними. Они пришли помочь».
Почему я не послушала её?!
Верните меня, говорю я, глядя прямо в глаза Тиффани, и на лице у меня отражается новая эмоция. Верните меня. Немедленно.
Холлис, говорит Тиффани. Прости, но это невозможно.
Верните меня! кричу я, едва не задыхаясь от гнева. Не смейте! Сегодня моя жизнь изменится к лучшему. Сегодня я стану гражданином мира Сегодня Сегодня я стану значимой
Я не знаю, как справиться с такой простой эмоцией. Перед глазами пляшут звёздочки, и я начинаю хватать ртом воздух.
Сегодня я стану значимой для мира. Сегодня я вручу себя правительству. Я вручу свои навыки, чтобы служить на своём месте, говорю я, сжимая ткань рубашки. Колени дрогнули, и я падаю на пол. Сегодня я могу помочь изменить мир.
Меня всю колотит, и я с ненавистью смотрю на них. Из глаз бегут яростные слёзы. Что происходит? Почему я не могу управлять собой?
Думаю, на сегодня достаточно, говорит Джона. Слишком много тебе пришлось пережить. У тебя был невероятно тяжёлый день.
Каким мерзким тоном он это произносит. Я поднимаю кончики пальцев, но ничего не происходит. Отлично. Не хочу больше ощущать прилив той странной силы. Ненавижу её. Ненавижу их.