Так провозились почти что полдня: ни присесть, ни перекусить, даже попить и то некогда! Права оказалась сестричка Женечка скучать тут некогда!
Наконец, паровоз дал долгий гудок тронулись.
Интересно, куда мы теперь? войдя в операционный вагон, поинтересовался Иван Палыч. В Москву или в Петроград?
Так просто спросил, не конкретно кого-то
Ни туда, и ни туда, а ближе к Риге, пригладив лысину, отозвался Завьялов. Там, на полустанке, надо людей забрать. Два санитарных автомобиля. Личный приказ командующего фронтом, генерала Рузского. Ну, места есть заберём Правда погода та еще! Слишком уж ясно.
За окнами тянулись широкою полосою заснеженные поля, вперемешку в рощицами. По светлому плевому небу медленно ползли серые кучковатые облака, напоминавшие разрывы снарядов.
О, слышишь? Степан Григорьевич полня вверх указательный палец. Канонада! Фронт-то рядом уже
Загудел паровоз. Вот и станция. Какие-то сараи, барак Унылая поземка в чистом поле
Петров! вышел из своего закутка начмед. Мы тут распределим не так уж раненых много. А ты в штабной загляни срочно. Что-то тыловики со званием твоим напутали И соответственно с жалованием!
Что ж
Вы, Иван Палыч, коллежский регистратор, так? первым делом осведомился администратор Ефим Арнольдович.
Вытянутое, с бакенбардами, лицо его напоминало физиономию какого-то старорежимного чиновника и выглядело забавно. Как и нарукавники.
Да, коллежский регистратор, доктор кивнул. Я же университет кончил всё-таки!
А тогда какого ж ляда вас записали в рядовые? ахнув, Ефим Арнольдович засучил нарукавники. Понимаю, вопрос не к вам Вот же черти тыловые,
напутали! А нам теперь исправлять
Чин коллежского регистратора в армии соответствует прапорщику, незаметно подошел комендант. Так что мы с вами, Иван Палыч, в равных чинах будем!
Дело не в чине в жалованье, администратор педантично хмыкнул. Семь с полтиной или сорок пять Вопрос, мои господа, непраздный. Срочно надо в штаб фронта передавать, в Резекне остановку делать А как вы думали? Денежки-то казенные! Если что, чьи головы полетят?
За окном вдруг послышался какой-то гул, и все дружно повернули головы
Аэроплан! присвистнул Ефим Арнольдович.
Иван Палыч тоже всмотрелся, заметив появившийся в небе самолетик, чем-то похожий на бумажную птичку с черными разлапистыми крестами на крыльях и фюзеляже!
Ничего страшного, расслабленно протянул прапорщик. Это «Таубе» «голубок». Наблюдатель. Бомбовой нагрузки у него нет, пулемета тоже. Нестрашно
А вот это страшно! Сидоренко вдруг побледнел, увидев еще один аэроплан с черными крестами! Быстрый, стремительный, дерзкий
«Альбатрос»! Этот может и бомбой Эх!
Забыв про шинель, прапорщик бросился на платформу Не рассуждая, Иван Палыч тут же вскочил на ноги и помчался следом
Биплан с черными крестами на крыльях уже заходил на вираж!
Ах ты ж, сука! припадая к пулемету, выругался комендант. Не видишь, что санитарный поезд? А ну, Иван ленту! Ага
Заложив крутой вираж, «Альбатрос» спикировал на платформу, словно углядевший добычу коршун!
Громыхнул одиночный выстрел
Доктор повернул голову упав на мешки с песком, санитар Костя Бердников лихо палил из винтовки! В белый свет, как в копеечку. Вернее в небо.
Ну, вот тебе! Н-на!
Грянула злая хлёсткая очередь!
Ещё одна
Что-то просвистело, взорвалось Платформу окутало чёрным
Но и вражеский самолет отвернул от цели! Полетел, завывая и исходя сизым дымом и врезался в землю где-то за рощей.
Хороший вышел взрыв!
Ага-а! радостно закричал прапорщик. Вот тебе! Есть.
Кто-то громко застонал рядом. Иван Палыч поверну голову.
Господи Бердников! Костя! Эх
Думаю, ногу придется отнять.
Глава 3
Степан Григорьевич, пощадите! прохрипел раненный. Оставьте ногу!
Морфий! Немедленно! крикнул хирург.
Степан Григорьевич
У тебя кость скорее всего раздроблена, осколок глубоко. Сепсис начнётся и конец. Тут иначе нельзя.
Иван Палыч нахмурился. Методы, однако, у Завьялова были радикальные. Откуда он решил, что кость раздроблена?
Степан Григорьевич, позвольте не согласиться, произнес доктор. Рана тяжёлая, но про перелом рано говорить, потому что нет он хотел сказать рентгеновского снимка, но осекся. Нет полной картины. Осколок пули в мышце, не в суставе. Кровотечение под контролем, инфекции пока нет. Промоем антисептиком, наложим шину шанс сохранить ногу есть. Если при обработке обнаружится перелом, то соединим кости. Думаю, перелом, если он и есть, чистый, без пыли. Бердников молод, здоров, организм справится. Ампутация крайняя мера, а он студент, жизнь еще вся впереди. Без ноги как ему?
Завьялов замер, брови его поползли вверх. Он явно не привык к возражениям.
Шанс, говоришь? А если гангрена? Иван Палыч, ты новенький, а я три года на фронте. Видел, как такие «шансы» в гроб кладут. Ампутация нужна. Отрежем и в тыл, зато живой.
Но
Понимаю твое недовольство, перебил Завьялов. Тебе легко говорить мол, не режьте. Но отчеты не ты пишешь, а Трофим Васильевич. И если смерть, тем более медперсонала, то ничего хорошего не жди.
И из страха получить выговор мы отрежем ему ногу
Да ты что я не это имел ввиду просто риск
Риск есть всегда.